Королевство душ

Ее магия посылает вторую волну боли через все мое тело, и я сворачиваюсь клубочком на траве, не в силах пошевелиться.

Это не похоже на проклятие Арти, которое стремилось к контролю надо мной. Это что-то другое. Магия исчезнет, только если Эфия решит остановить ее. Мальчик вырывает нож из моей руки, в то время как другие дети смотрят на меня без всякого выражения. Терра прикрывает рот рукой и всхлипывает.

Я умоляю, кричу и плачу, но сестра не обращает на меня ни малейшего внимания. Мальчик садится на корточки, широко растопырив пальцы, и делает так, как приказывает Эфия. Он улыбается сквозь слезы, которые текут по его щекам. Я зарываюсь лицом в траву, готовясь к худшему. Она могла бы унять его боль, но ей это не нужно. Эфия хочет, чтобы он страдал. Я мельком вижу Арти, которая смотрит в сад с балкона второго этажа. Отсюда мне не увидеть выражения ее лица, но она агрессивно хватается за баллюстраду. Эфия требует у еще одного ребенка сделать ей подарок, и Арти превращается в белый туман. Та же самая форма, которую она использовала, когда похищала детей на рынке в Тамар. Я извиваюсь, отчаянно пытаясь подняться на ноги. Я должна что-то сделать, что угодно, чтобы остановить Эфию, но я абсолютно беспомощна перед лицом этой боли. Туман Арти плавно струится с балкона в сад, напоминая темную грозовую тучу.

Арти появляется в своем обычном теле прямо перед Эфией. Она сердито смотрит на нее, уперев руки в бедра. Ее глаза сердиты.

– Я терпела достаточно, – говорит Арти, скаля зубы на детей. – Нет времени на эти глупые игры. У нас и без того полно забот.

Мальчик поднимает дрожащей рукой свой отрубленный большой палец:

– Вам это понравилось, Всемогущая?

– Я! Хочу! Играть! – кричит Эфия, не обращая никакого внимания на ребенка. – Арра говорит, что дети на то и дети, чтобы играть!

– Залечи ему руку, – требует Арти грозным голосом. – Сейчас же.

Эфия скрещивает руки на груди:

– Тебе меня не заставить.

Наконец-то.

Магия Арти проносится сквозь меня – нежная, как взмах крыла, – и боль проходит. Каждый мускул расслабляется, и я перекатываюсь на бок, тяжело дыша. Пот обжигает порез на губе. Я не смею пошевелиться, пока мать и дочь бросают друг на друга убийственные взгляды. Арти тянется к мальчику, но вскрикивает и прижимает руку к животу. Рука чернеет и становится твердой, как обугленное дерево.

– Я же сказала – хочу играть! – кричит Эфия. С ближайшего дерева взлетает стая птиц.

Моя сестра позволила Арти забрать мою боль, хотя могла бы и остановить ее. Эфии не плевать на то, что со мной происходит. Не знаю, хорошо это или нет, но я чувствую себя так же по отношению к ней. Даже сейчас я верю, что есть какой-то шанс – пусть и очень маленький, – что Эфия может помочь мне все исправить.

– Какое же ты разочарование.

Арти сгибает пальцы так, что пепел осыпается, и цвет ее ладони снова становится нормальным.

Глаза Эфии наполняются крупными слезами, и я жалею ее вопреки всякому здравому смыслу. Как жаль, что после ритуала у меня не было сил, я могла бы сразу рассказать Эфии, чем добро отличается от зла. В таком случае у моей сестры был бы сейчас хоть какой-то моральный компас.

– Используешь магию для мелких салонных фокусов, – огрызается Арти.

Дети освистывают Арти и скалят зубы, но она не обращает на них внимания.