-Клари, они не должны, они не могут так поступать. Его магия не опасна, и несет только красоту. Тем более он получил на нее лицензию, еще три месяца назад – уже тише сказала она.
-Я по-прежнему ничего не понимаю Элли. При чем тут лицензия на магию, что украл твой Ги, и почему его арестовали? – я вот и в самом деле не видела связи, но тоже уже начинала волноваться. Так как верила, что Ги не мог ничего украсть.
-Клари, тебе разве не приходил с утра «Вестник Столицы»? Все газеты только и пестрят о том, что было грандиозное и самое скандальное похищение. Просто кража из краж. Из Лувриода была похищена самая известная картина нашего мира. Знаменитая Мона Лиззи – для пущего эффекта Элли произнесла это трагическим голосом, театральной актрисы.
-Нет, я с утра его еще не открывала. Ты же знаешь, сколько у меня с утра дел в лавке. А при чем тут Ги? – Мэтр отбыл на аукцион, и я просто не успела.
-Клари. Ну, вот его же и арестовали. Он вчера прямо в Лувриоде на весь зал запустил свои магические стихи. И посетители отметили, что даже улыбка у Моны Лиззы светилась как то по-особенному. Он продолжил пейзаж на стене за её спиной и запустил туда бабочек. Но Клари, он же её не воровал! – уже гораздо ближе к происшествию подобралась в своем рассказе Элли.
-А что говорят в сыске? – задала я важный вопрос.
-Они говорят, что он захотел еще больше прославиться за счет картины и поэтому её и украл. Мол, он так себе, посредственный магический слово деятель. А это добавит ему популярности – на сей раз Элли добавила явный сарказм. Может её в актрисы податься? А что, пародировать голоса у нее получалось замечательно.
-Какая популярность может быть на рудниках и с запечатанной магией? – привела я, на мой взгляд, железный аргумент.
-Я говорила им об этом. Но они и слушать меня не стали. Клари, помоги? – взмолилась она, заламывая руки. Нет, по ней точно плачут театральные подмостки. Когда мы все выясним надо подать ей идею.
-Чем? Элли? Чем я могу помочь то? – я недоуменно пожала плечами. Нужно дождаться Арчи и Мэтра. Вот они и в самом деле могут подать здравую идею.
-Ты должна немедленно пойти к Его сиятельству герцогу Рихарду де Алеманьа и все ему рассказать. Что Ги не виновен. Что он ничего не крал и честный поэт. И я уверена, Его сиятельство его немедленно освободит – горячо предложила она.
-Нет, Элли. Я пойду к герцогу, только если это будет вопрос жизни и смерти. Нужно дождаться Мэтра или Арчибальда. И тогда всем вместе решить что делать – вот не хочу я никуда идти. Мы вполне справимся и без «сиятельного».
-Клари? Это он и есть. Вопрос жизни и смерти. Мэтр Липринор может ведь, и задержаться на своем аукционе. А Арчибальд Дрейм вообще не предсказуемый человек. И что тогда будет с Ги? – а вот сейчас она собирается плакать.
-Элли, но ты берешь крайний вариант. Кто-то из них непременно подойдет, ну может быть ближе к вечеру – но я уже чувствовала, как сдаю позиции.
-К вечеру? Клари, это значит, что мы сможем предпринять что-то только завтра? За это время они успеют все оформить на Ги. Они же отправят его на каторгу и разбираться не будут. И картину не найдут – из прекрасных глаз Элли полились самые настоящие слезы.
-Но Элли…
-Закрывай свою лавку! С мэтром Липринором я сама договорюсь. И иди к замку герцога. В смысле, вместе пойдем. Еще бы Габби и Себа захватить. Все-таки вместе вы гораздо представительней смотритесь. Как не вовремя эти их экзамены в Академии – она перестала плакать и, поняв, что словами ничего не добьется, решительно ухватила меня за руку.
-Элли я не думаю…- еще постаралась я воззвать к здравому смыслу.
-Вот и не думай! Ты здесь в нашем мире уже довольно давно. Я не говорю что все, но некоторые переселенцы успевают прославиться за первые три месяца. А о тебе до сих пор никто не знает. Это твой шанс. Найти картину, наказать виновных и спасти моего Ги – все это она проговорила, надевая на меня плащ, закрывая лавку и выталкивая меня на улицу.
-А тебе не приходило в голову, что я совсем и не жажду прославится? – проворчала я, уже полностью сдаваясь перед напором подруги.