На моих условиях

— Нормальный мужик, — парирует он с широкой улыбкой.

— Я, кстати, решила, что моей модельной карьере пришло время положить конец.

— Правда? — Максим в удивлении вскидывает брови. — Не подумай, что меня это не устраивает — наоборот, но позволь спросить, почему ты приняла такое решение? Помнится, ты говорила, что у этой работы есть свои плюсы.

От нервозности я начинаю неловко ерзать на стуле. Настоящую причину, подтолкнувшую меня к этому давно назревающему решению, я озвучить, конечно, не смогу. Есть у меня предчувствие, что Максим придет в ярость, если узнает про мою спонтанную съемку с Костей.

— Поняла, что время пришло, — говорю максимально правдиво. — Хочу в этом году сосредоточится на учебе, а получу диплом — буду искать работу по специальности.

— Напомни мне, на кого ты учишься? Что-то связанное с международными отношениями? — Максим трет переносицу, словно пытается что-то вспомнить.

— Нет. Я поступала в МГИМО, отучилась год и потом перевелась, — признаюсь я. — Это было не для меня. Отец был в ярости, когда я перевелась в педагогический.

— Педагогический? — он с удивлением смотрит на меня. — Считаешь, это своим призванием?

— По крайней мере, это мне интересно.

— Нетипичный выбор для девушки твоего круга. Почему ты выбрала эту профессию?

Я рассеянно пожимаю плечами.

— Хотела изменить мир? — отвечаю с немного грустной улыбкой. — Я учусь на кафедре дошкольной педагогики и психологии. В этом возрасте мы взрослые еще можем направлять детей в русло созидания, а не разрушения. Если я смогу изменить жизнь хотя бы одного ребенка, который попал в трудную ситуацию, — значит, все не напрасно.

Максим с минуту молчит, да и я тоже не знаю, что сказать. Даже не ожидала, что выпалю все это. Отец всегда считал профессию дошкольного психолога недостойной для дочери министра, так что я привыкла не говорить об этом.

— Знаешь, Влада, — говорит Максим, наконец. — Ты меня сейчас по-настоящему поразила.

— Считаешь, что я глупая? — иронично интересуюсь я. — Не стесняйся, отец тоже так говорит.

— Считаю, что ты великолепная, — он смотрит на меня абсолютно серьезно, в зеленых глазах — ни следа насмешки или презрения. Напротив, я вижу там восхищение. — А твой отец просто дурак. Доедай и пойдем спать. Ты выглядишь усталой, да и мне завтра рано вставать — меня ждут в офисе. За время моей командировки много дел накопилось.

Я послушно доедаю бутерброд и отодвигаю тарелку. Максим быстро ставит посуду в посудомоечную машину и берет меня за руку. И когда наши пальцы переплетаются, я вдруг понимаю, что на глазах выступают слезы. На этот раз не слезы печали, обиды или злости — это слезы благодарности.

Глава 37

Максим

— Максим Игоревич, ваш кофе, — моя помощница Людмила ставит на стол кружку, от которой все еще поднимается пар, и деликатно отходит. — Еще что-то нужно?