С Сашей все сложно. Всю дорогу в машине, а потом и в самолете мы молчали. И это молчание, тяжелое и непреодолимое, разделяло нас не хуже глухой каменной стены. Вымотанная этой неестественной тишиной, собственной виной и ожиданием звонка Даниила, я чувствую себя морально раздавленной.
– Соскучился по тебе, малышка, – бормочет папа, целуя меня в макушку. – Как долетели?
– Все в порядке, пап. Как вы? Как мама?
– Мама хорошо, – он вздыхает. – Завтра вместе отвезем ее в клинику. Дома она чересчур активная и меня совершенно не слушает. Хочу, чтобы послушала врачей.
Папа выпускает меня из объятий и здоровается с Сашей, который стоит чуть поодаль. Он хмурый, лицо как восковая маска, и хотя он всегда находил общий язык с моим отцом, сейчас все его жесты подчеркнуто отстраненные.
Я вздрагиваю, будто от физической боли. Глупо ожидать, что папа не заметит напряжения, от которого едва ли не трещит воздух, но он деликатно обходит эту тему стороной.
– Ну, поехали, – прерывает он неловкое молчание, забирая у меня чемодан. – Надеюсь, проскочим до пробок. Саш, тебя до дома подбросить или ты сразу на базу?
– Я остаюсь, – отвечает он, не отрывая взгляда от экрана телефона. – Меня заберут.
Папа кивает, но я вижу на его лице недоумение. И в этот момент во мне поднимается волна раздражения. Несмотря на то что происходит между мной и Сашей, его хамское поведение не должно задевать моего отца, который совершенно ни при чем.
– Пап, подожди меня на выходе, – оборачиваюсь к нему и вымученно улыбаюсь. – Я сейчас. Две минуты, ладно?
Когда он исчезает в толпе, я оборачиваюсь к Саше и произношу:
– Давай поговорим.
– Тут не место, – бурчит он, поджав губы.
– Хорошо. Приедешь вечером?
– Нет, Мира. Вечером я улетаю.
– В смысле? – Моя воинственность разлетается на сотни осколков, и я в замешательстве жду ответа на свой вопрос.
– Я говорил тебе про Штаты, – нехотя отвечает Саша.
– Нет, ты говорил о возможности уехать туда в конце сезона! – возражаю я. – А не о том, что ты улетишь, едва наш самолет приземлится в Москве.
– Тебе не все равно? – огрызается он.
– Нет, мне не все равно, Саш. Мне не все равно, и ты прекрасно это знаешь.