Кирилл разворачивается и впивается в меня взглядом. В темноте салона я отчетливо вижу, как блестят его глаза.
– Ну и ну, – тянет задумчиво, заставляя меня напряженно гадать, что он имеет в виду под этой расплывчатой фразой.
Оставшийся отрезок пути до квартиры мы проводим в молчании. Если бы мы были одни, я бы не стала ждать – начала говорить прямо в машине, но присутствие Владимира за рулем не располагает к откровениям. Особенно к таким, к которым готовлю себя я.
Когда автомобиль тормозит возле подъезда, Кирилл, бросив водителю, чтобы тот дождался его, открывает дверцу. Выходит сам, помогает выбраться мне.
Жадно хватаю ртом прохладный воздух, стискиваю пальцы в кулаки. Хочется кричать от бессилия, но я стараюсь держаться, хотя внутри все рассыпается на части. Теперь уже не остается никаких сомнений – Кирилл со мной не останется. Он в достаточной степени джентльмен, чтобы проводить меня до квартиры и убедиться, что я в безопасности. И именно это он и собирается сделать сейчас. Заставлять водителя ждать его просто так он бы не стал.
Словно назло, воруя и без того ограниченное время между мной и Кириллом, в лифт заходит пожилой мужчина. Он едет до нашего этажа и остается, когда мы выходим на лестничную клетку.
Молчание. Молчание. Каждый вдох на грани истерики. Каждый шаг, приближающий расставание, будто с гирями на ногах. Я хочу остановиться, замереть, растянуть время, пока Кирилл подходит к двери, открывает ключом замок, распахивает дверь. Между нами дистанция. Пропасть все шире и шире. И я вдруг ясно представляю, что эти пятьдесят сантиметров так и останутся между нами. Навсегда. И ничто уже не сможет это исправить.
Наверное, это во мне говорит отчаяние, но я вдруг импульсивно сокращаю расстояние между нами, утыкаюсь носом в тонко пахнущую парфюмом рубашку и обхватываю Кирилла за талию.
– Не уходи, – прошу, нет, умоляю я.
Он цепенеет. Чувствую, как сбивается его дыхание, каким жестким и напряженным становится тело. Как бурно вздымается и опускается грудь, пока внутри гулкими ударами бьется его сердце.
– Пожалуйста, не уходи.
– Ты знаешь, что случится, если я останусь? – Его голос хриплый, чужой, предупреждающий. – Пить с тобой чай я не буду.
– И не надо. Я не хочу чая. Я хочу тебя, – бормочу, цепляясь за его плечи. – Только тебя.
Громко хлопает входная дверь, отрезая нас от окружающего мира. Крепкие ладони стискивают мою талию. Горячие губы накрывают мой рот, язык, зубы, дыхание… Закрываю глаза, полностью отдаваясь во власть эмоций. Дышу им. Живу им. Люблю.
Мы в спальне. На кровати в беспорядке валяется моя пижама, покрывало смято, на тумбочке пустая кружка из-под чая – я ведь так торопилась с утра, гонимая желанием снова увидеть Кирилла, что даже не подумала прибраться.
К счастью, ему все равно на обстановку вокруг. Горящие серые глаза смотрят лишь на меня, пока длинные красивые пальцы начинают торопливо расстегивать пуговицы рубашки.
– Можно я?.. – прямо встречаю его взгляд. Шагаю к нему, кладу руки на мощную грудь, ощущая, как под ладонями сокращаются мускулы.
Он кивает.
В волнении закусив губу, медленно провожу ладонями вверх к ключицам, потом обратно к мышцам живота. Наслаждаюсь тем, как судорожно Кирилл цедит воздух, как отзывается его тело на мои целомудренные прикосновения.
Медленно расстегиваю верхнюю пуговицу его рубашки, развожу в стороны ткань, вдыхаю его аромат, целую открывшуюся кожу, ощущая кончиком языка чуть солоноватый привкус. Чувствую собственную беззащитность перед силой желания, вызванного его близостью.