- Вот и я так думаю. Что до стволов… Думаю, скоро атаману предъяву занесут. Стволы оставили не просто так, а с намёком. Силу показывают.
- Да сколько там той силы, - покривился Бага. – Их со стадиона не так много ушло, и мы их покосили немало, когда город на доли кроили.
- Так фанаты круг себя другой шелупони собрали табун. Скинхеды, боксёры, что под нас не пошли, другое отребье. Северную часть промзоны под себя подмяли. Теперь на южную метят, где пятовские хабар собирают? Так казачки нам постоянно дань заносят, а фанаты что? Ну и за беспредел ответить должны.
Багман кивнул, соглашаясь.
- Надо бы к ним пацанов отправить, спросить за дело. Ты только козырных прибереги, неровен час дойдёт до бучи. У нас и так потери немалые. Новых направь. Пусть себя покажут. – Курган посмотрел на зама сквозь бокал. – И не забывай про сявку, как там его… Из-под земли достань!
- Сделаю, Ваша све… Олег Иванович! Я могу… идти? – Бага опёрся руками о подлокотники кресла.
- Иди. Сеньке по дороге скажи, чтоб не тревожил без особой надобности.
Когда за Багой закрылась дверь, Курган вновь посмотрел на траурный портрет подельника, и поднял бокал.
- Земля тебе пухом, Касим Шакирович…
* * *
После обеда, князь привычно устроился в удобном, высоком кресле возле панорамного окна своего кабинета. Из эксклюзивных колонок лилась чарующая «Травиата» Джузеппе Верди, в чайничке тончайшего фарфора настаивался элитный чай Те гуань инь, привезённый в этом году из Китая, в немалом количестве. Собирались пустить в дело, да не срослось…
Курган размышлял, как дальше вести работу с подчинёнными. Смерть Каши спутала многие карты. Ладно, мусульман группировки возьмёт на себя Бага. Каша пользовался у них авторитетом, по старой памяти должны и Багу признать. Остальными пока Лёня Бетон займётся, надо его поднимать. Засиделся в рядовых бригадирах. Тёрок между Багой и Бетоном вроде не было, должны сработаться. С заказчиками самому придётся разбираться. Торопят, нервничают. Особенно после смерти Азбуки, противной бабы из Углича. Сутки линию обрывали! Братву в Ростове срочно собирать надо, попутно приструнить Тутаевских. Зураб совсем берега попутал, на себя «полосатых»[1] перетягивает…
Погрузившись в мысли, князь не сразу услышал деликатный, но настойчивый стук в дверь.
- Заходи! – крикнул Курган, выключая музыку.
- Ваша Светлость, граф Багман Газизович! – на пороге возник Сенька.
- Путь проходит! – князь нехотя поднялся и направился в сторону камина.
По виду вошедшего Баги сразу стало ясно – принёс плохие вести. Сразу говорить не стал, повиновавшись жесту пахана, приглашавшего присесть в кресло.
- Говори… - приказал князь, собираясь налить несколько грамм коньяка в свежий бокал.
- Порешили пацанов! – Бага чуть не подпрыгнул в кресле, произнося простые слова.
Курган с трудом удержался, чтобы не швырнуть дорогой, эксклюзивный графин с не менее драгоценным коньяком в камин. Такие уже не купишь…