— Почему они решили пойти сюда?
— Жрецы, — пожал он плечами, продолжая уплетать плод. Немногословность моего Капитана начинала раздражать.
— Что жрецы?
— Жрецы вызвали кагара Адыка и объявили ему волю богов.
Р-р-р…
— И воля богов…
— И воля богов потребовала повести племя на север.
Вот оно как… Гм… Жрецы… воля богов… «потребовали»…
*ляха-муха. Прямо-таки задницей чую запах жареного. Что-то неуловимое затрепыхалось в воздухе после слов самгара о жрецах и богах… Кусочек мозаики, что поможет мне понять этот мир.
Жрецы… воля богов… Стоп! Богов?
В мгновение ока расслабленная атмосфера вечера взвилась предгрозовым напряжением. По крайней мере, для меня. В азарте я придвинулся к Сидраху и, раздирая его взглядом, спросил:
— Каких богов? Конкретно!
— Ну… Наших богов… — тот в непонимании пожал плечами. Срыгнул, отбросил огрызок и принялся ковыряться в зубах кинжалом, выуживая кусочек шкурки.
Да он издевается что ли?!
— Твою мать, как их зовут?!
— Ганеш, Шиг-Нгар-Ухур и Гакотса…
Твою мать, нет, но твою же мать…
Я в волнении откинулся к стене Убежища. Ганеш, Шиг-Нгар-Ухур и Гакотса… Но ведь они боги Грозди… Или их почитают по всем мирам этого региона… Как там его? Региона Сар?
— А ты веруешь в Ганеша? — спросил я Сидраха.
Вместо ответа самгар зарылся рукой в бурнус и вдруг вытащил оттуда маленькую золотую статуэтку на цепочке. Статуэтка изображала безликую женщину в доспехах с гипертрофированной обнаженной грудью.