— Пошёл прочь! Повадился, понимаешь! — в этот раз привратник церемониться не стал…
А уж герцог… У герцога всё-таки лопнуло терпенье.
Однажды ночью Стефан проснулся, разбуженный жутко напуганным, белым как мел Циульсом.
— Беги, Стефан, беги отсюда! — плясали бесенята в глазах и голосе Антония.
— Что… такое… что? — сон всё никак не желал уходить, мешаясь с жуткой реальностью.
— За тобой пришли! Люди герцога! Требуют тебя! Спасайся, пока ещё можешь! Спасайся, беги! Вот кое-что для тебя собрал, что под рукой оказалось, — старый алхимик протянул Стефану котомку. — Беги только отсюда, как можно дальше!
— Не хочу… Я не уйду… Диана…
— К Палачу Диану! Жизнь дороже! — Антоний неистовствовал. — Если ты будешь терять время, то герцогские амбалы ворвутся сюда и…
— Я дам бой. Бежать? От любви? Ни за что! — но бравады в голосе Стефана было больше, чем уверенности и убеждённости. Айсер всё-таки почти победил Шварца… А вскоре ему предстояло забить последний гвоздь в гроб гениального, но чрезмерно храброго алхимика…
— Какой же ты всё-таки… — Циульс поморщился. — Глупец ты, дурак! Умрёшь ведь…
— За любовь не стыдно умирать! — всё больше и больше, бравады, всё меньше и меньше настоящей веры…
Раздался треск ломаемой двери: люди герцога всё-таки ворвались в лавку. Послышался топот ног по лестнице на второй этаж, где как раз и располагалась комнатка Стефана. Похоже, «добры молодцы» были хорошо осведомлены о внутреннем устройстве дома мэтра Циульса. Умные… Умный враг — самый опасный…
И пусть после, нередко в стельку пьяный, Стефан рассказывал, как героически сражался у дверей собственного дома с тремя («Нет, с пятью! С десятью! С сотней!») молодчиками — этого не было… Был простой обмен ударами: рапира, нежданно-негаданно оказавшаяся в правой руке, укол-укол-укол, отход, осевший амбал, стукнутый сзади Антонием, безумный бег прочь, на улицу, и дальше, дальше, дальше… Поджилки Стефана тряслись, сердце стучало, норовя, выпрыгнуть из груди и удариться о мостовую… А ещё — был страх. Даже нет, не так — Страх. Тени, мечущиеся за спиною, норовящие ткнуть кинжалом между рёбер, подсыпать «пользительного мышьячку» в еду или вино, липкий пот, проступающий от одного скрипа открываемой двери…
Стефан был чем-то похож в своём страхе на Шаартана. Оба они бежали, каждый — по-своему, от прошлого, но если Айсер скрывался вдали от былой жизни, то некромант нашёл иной путь. Внутрь себя, в бездны, где безумие породнилось с гением, кристальная ясность ума сменялась сумраком помешательства, а где-то там, вдалеке, была первая, настоящая, потерянная, неразделённая любовь…
— А может, лучше не надо кричать? — взволнованно спросил Альфред. — Не будем мешать Анкху, он и так устал…
Все повернули головы в сторону мирно тихо спавшего, словно ребёнок, ангела. На его лице расцвела такая блаженная, умиротворённая улыбка, что бодрствовавших людей вдруг одолела зависть. Они давно, с самого детства, потерялись среди кошмаров и серых бесцветных снов, и не могли найти то умиротворение, что сейчас читалось на лице Анкха…
— Да… Ангел… Хэвенец… Знаете, я до сих пор не могу понять, кто же он всё-таки, и зачем сюда прибыл… Да… и… эта его сила… Знаете, странно. Я сумел нащупать его энергию, я чуть-чуть понаблюдал за ангелом, — Шаартан — невиданное дело! — заговорил смущённо, так, будто пятилетний ребёнок, раскаивающийся в своих шалостях. — И мне кажется, что он спрятался внутрь себя, спрятал всю свою силу, решил отгородиться от неё. Но — почему? Зачем лишать себя такой власти? Во имя чего? Или… кого?
И не зря Шаартан выглядел ребёнком в эту минуту — ведь устами младенца глаголет истина. Если истина, конечно, вообще существует хоть в одном из известных миров…
Ему не в новинку было путешествовать меж мирами, пробиваясь сквозь морозную тьму. В этом деле главное — не останавливаться ни на мгновение, иначе даже крылья тебя не спасут. Холод проберётся в сердце — и всё, прощайся с Небом…
Всё-таки, как красивы были миры, казавшиеся не больше мяча для игры в «бей-ногой». Белая дымка облаков, синева океанов, земная твердь…
ebooksa