Делая глубокий вдох, я останавливаюсь перед входом в полицейский участок. Я проходила мимо этого здания каждый день по пути в студию боевых искусств. Стояла снаружи и наблюдала, как люди входят и выходят, ждала, когда у меня хватит смелости сделать шаг вперед.
Прошлой ночью я знала, что должна признаться, и знала, что это должно произойти сегодня. Пока Алекс не получил шанс подставить Брюстера или совершить серьезную ошибку, обманув Грейсона.
Я также знала, что выйти из его квартиры с орудием убийства будет нелегко.
Осталось только заставить Алекса поверить, что я привержена его плану, ему. Мне нужно было, чтобы он доверял мне, полностью, безоговорочно. И… я не могу больше лгать себе. Все это не было притворством.
Я слишком долго боролась со своими запутанными эмоциями к Алексу, дала слабину, желая отдаться этим всепоглощающим чувствам и страсти, ощутить связь с ним и понять, что это реально — а потом покончить с нами.
Это еще одна причина, по которой я стою здесь.
Большая опасность кроется не во мне, а в нас двоих вместе взятых.
Утренний туманный воздух липнет ко мне, как толстая пленка, тайна, которую я носила с собой, покрылась мозолями. Как только я войду в эти двери, больше не выйду. Меня задержат. Зачитают права. Посадят в камеру предварительного заключения. Меня никогда раньше не арестовывали. Я всегда находила способы обойти власти.
Это будет совершенно новый опыт.
Подставлять Алекса таким образом — это радикально и саморазрушительно. Но, по правде говоря, это убьет двух зайцев одним выстрелом. Я получу выговор за свое преступление, а Алекс, наконец, остановится.
Он сказал, что я сторонник правосудия, значит, правосудие восторжествует.
Признание в убийстве Эриксона не связано с чувством вины — у меня есть свои правила, пределы. Даже будучи психопаткой, у меня есть гребаный моральный компас.
Я делаю шаг вперед, вдыхая запах автомобильных выхлопов, и мой телефон вибрирует в заднем кармане. Остановившись, я поддаюсь ноющему желанию проверить свой телефон.
Текстовое сообщение от мамы:
Я наняла для тебя адвоката. Позвони мне.
У меня волосы встают дыбом, и тошнота скручивает желудок. Я подхожу к стене здания и звоню ей.
Она отвечает беззаботным тоном, как будто не видит, кто звонит.
— Ванесса Вон.
Я нетерпеливо выдыхаю.
— О чем ты?