Пытаясь освободить ее, лишь понял, какой я на самом деле жадный монстр. После того, как прошлой ночью она отдалась мне, я буду грабить и уничтожать, как мои предки-неандертальцы, лишь бы она была моей.
Буду тем злодеем, который ей нужен.
Я чувствую, как она сглатывает, провожу пальцем по всей длине ее шеи, любуясь синяками, которые я там оставил. Она чувствовала ту страсть между нами, и даже сейчас, при свете дня в садовой комнате ее матери, она не сможет этого отрицать.
— Я хочу, чтобы ты отпустил меня, — говорит она.
Я выдыхаю легкое проклятие.
— Или я мог бы взять тебя прямо здесь, на этой скамейке, — придвигаюсь ближе и покрываю поцелуями ее нежную кожу, вдыхая ее возбуждающий аромат, который проникает прямо в мой член.
— Ты такой грубиян, — говорит она, хотя я чувствую дрожь ее тела.
Я улыбаюсь, уткнувшись в ее шею.
— Мори мужчину голодом, и он превратится в дикого зверя, — я целую впадинку у нее на шее, выпрямляюсь и встречаюсь с ней взглядом. — Скажи, что хочешь меня.
Она беззвучно смеется.
— Никогда в жизни.
— Скажи, что любишь меня, — требую я.
— Только в твоих мечтах.
Я сжимаю ее горло, чувствуя, как бьется пульс.
— Тогда, чем больше ты будешь морить меня голодом, тем более развратным я стану.
Ее глаза вспыхивают, и я чувствую, что она вот-вот плюнет мне в лицо, поэтому завладеваю ее губами, прикусывая. Она стонет и толкает меня в грудь, чтобы вырваться.
Вытирает рот тыльной стороной ладони, размазывая красное пятно. Я дотрагиваюсь до губы, понимая, что это моя кровь. Она укусила меня в ответ. Сильнее.
— Хватит уже, — говорит она.
Подавляю улыбку. Я не пытался манипулировать ею, но используя ее неустойчивые эмоции, она лучше сосредотачивается.
— Легче испытывать только одну эмоцию, — говорю я, доставая телефон. — Когда ты теряешь контроль, гнев подавляет страх, не так ли?