Любовный контракт

Она уже теплая, влажная и набухшая от вибратора, губки розовеют… Она нежная, как чайная роза, мягкие лепестки и робкий маленький узелок клитора.

Я раздвигаю ее бедра и слегка провожу тыльной стороной ладони по ее шелковистому бугорку. Тео испускает долгий вздох, ее бедра приподнимаются…

Я переворачиваю руку и провожу кончиками пальцев по губам ее киски, возвращаясь большим пальцем вверх, чтобы погладить ее клитор…

От каждого прикосновения по ее ногам пробегают мурашки. Тео откидывается на подушку, спина выгибается, подбородок вздернут. Ее соски как камушки натягивают футболку.

― Ты такая мягкая… ― бормочу я, поглаживая большим пальцем ее клитор. ― Ты такая нежная, хорошая девочка…

Тео прижимается ко мне в тепле своей кровати. Ее лицо уткнулось в мою шею, и она делает глубокие, медленные вдохи.

Я провожу большим пальцем вверх-вниз, нащупывая влагу внизу, и массирую ею ее клитор.

Ее кожа похожа на лепестки роз, на свежие, мягкие листья…

Я прижимаюсь к ней, впитывая ее запах и мягкость Тео рядом со мной, ее простыни и обнаженные конечности, а больше всего ― эту тающую киску под моей рукой…

Мои пальцы скользят вверх и вниз, ее маленький розовый клитор зажат между ними. Я нажимаю и тру, дразню и массирую, наблюдая за реакцией на ее лице.

Тео чутко реагирует, ее стоны и вздохи ― как музыка для меня. Не знаю, кто из нас ближе, но ни один не собирается останавливаться.

Ее щеки раскраснелись, ресницы трепещут. Когда ее глаза открываются и встречаются с моими, я тону в синеве.

― Не останавливайся, ― умоляет она.

― Даже ради миллиарда долларов.

Я ввожу в нее палец. Все ее тело сжимается, руки напрягаются, киска пульсирует вокруг моей руки. Она задыхается, как будто я облил ее холодной водой.

Импульсивно я целую ее.

Я знаю, что не должен этого делать ― это не часть «руки помощи». Но вкус ее рта восхитителен ― теплый, голодный и сладкий. Она целует меня в ответ, обнимает за шею, путаясь руками в моих волосах.

Целовать ее мягкие губы, поглаживая рукой ее бедра, ― это новый вид нирваны.

Я словно лежу в кровати, сделанной из Тео, заворачиваясь в нее, окунаясь в ее мягкость…

Тео прижимается ко мне, издает нежные, отчаянные звуки, трется о мою руку.