Застонав, он целует меня в кончик носа, потом отворачивается и делает шаг назад. Я не могу пошевелиться, но мне приходится втягивать воздух в лишенные кислорода легкие. Мои глаза все еще прикованы к нему, но теперь я смотрю на его сильный профиль. Его темно-русые волосы заправлены за уши, и он проводит по ним свободной рукой, приветствуя того, кто остановил наш поцелуй.
— Эмерсон.
Я качаю головой и понимаю, что он произносит мое имя, возможно, не в первый раз.
— Извини, — говорю я, слегка съеживаясь. Я поднимаю глаза и вижу перед собой женскую версию Тодда. — Вы, видимо, Клэр, — протягиваю руку и пожимаю ее.
— Приятно познакомиться, — говорит она дружелюбным, но далеко не таким теплым тоном, как ее брат.
Клэр берет Джоша за руку и оттаскивает от меня. Мне это не нравится, хотя у меня нет на него никаких прав. Ревность ничего не знает о добре и зле, и мне приходится сдерживаться, чтобы не шагнуть вперед и не вырвать его руку из ее. Что за дрянная мысль с моей стороны, но она вспыхивает в голове прежде, чем я успеваю это проконтролировать.
— Твоя палатка выглядит великолепно, как и всегда, — говорит Джош, хваля ее действительно замечательную установку. — Как продажи?
Клэр сияет от его одобрения.
— Пока отлично. Я уже продала весь свой Рождественский ассортимент.
Я делаю шаг вперед, чтобы поближе рассмотреть ее свечи, время от времени поднимая одну, чтобы вдохнуть аромат.
— Это та, что в прихожей твоей мамы? — спрашиваю я, поднимая ту, что напоминает мне о том дне, когда я была там.
Клэр смотрит на Джоша, потом снова на меня.
— О, ты знакома с Сарой?
Я киваю и улыбаюсь.
Джош переводит взгляд с меня на нее и обратно, а затем говорит:
— Тодд предложил поужинать сегодня в пабе, если ты не против.
Она смотрит на него щенячьими глазами.
— Конечно. Я собиралась предложить то же самое.
Толпа потенциальных клиентов прибыла к палатке Клэр, и ей нужно вернуться к работе.
— Тогда мы оставим тебя, — говорит Джош, кладя руку мне на поясницу, — это кажется интимным. — Увидимся вечером.