Неоновые боги

Гладя их, я чувствую, как что-то просыпается в груди, и, откинув голову назад, закрываю глаза. Что же я за чудовище, если острее ощущаю утрату от мысли о том, что больше никогда не увижу Персефону, чем от ужасной смерти Зевса? Не знаю, но не настолько я чудовище, чтобы связаться с ней. Если попытаюсь ее удержать, то я ничем не лучше, чем был он. Закрываю глаза. Она свободна.

Я должен ее отпустить.

Глава 31. Персефона

Просыпаюсь от известия о смерти Зевса. Мои сестры собрались перед компьютером и слушают сообщение с разной степенью удовлетворения. Я наклоняюсь над плечом Каллисто и, нахмурившись, читаю бегущую строку в нижней части экрана.

– Он разбился насмерть?

– Говорят, выбил окно и прыгнул. – Психея тщательно сохраняет непринужденный тон. – Нет никаких доказательств, что был замешан кто-то еще.

– Но с чего бы…

Как раз в этот момент мать входит в комнату. Несмотря на то, что утро выдалось странное, она полностью накрашена и одета в элегантный брючный костюм, подчеркивающий фигуру.

– Собирайтесь, дамы. Сегодня вечером состоится пресс-конференция с членами Тринадцати. Объявят новую информацию о смерти Зевса и официально назначат Персея следующим Зевсом.

Каллисто фыркает.

– А ты зря времени не теряешь, да?

– Зевс должен быть всегда. Ты знаешь об этом не хуже других. – Мать хлопает в ладоши. – Так что нет, я не трачу драгоценное время понапрасну.

Сестры повинуются ее приказу и не торопясь выходят из комнаты, молча выражая неодобрение. Но не я. Мать слишком жизнерадостна, особенно после того, как вчера вечером потребовала ответных услуг, чтобы убедить половину Тринадцати предать Зевса, а потом ушла, чтобы «выполнить поручение, не о чем беспокоиться». Слишком уж странное совпадение, что он умер этой же ночью.

– Он не покончил с собой.

– Нет, конечно. Он был из тех, кого брыкающимся и кричащим пришлось бы силком тащить в преисподнюю. – Она приподнимает мой подбородок и хмурится. – Придется что-то делать с мешками у тебя под глазами.

Я отталкиваю ее руку.

– Тебя совершенно не беспокоит это убийство?

– А тебя?

Собираюсь ответить, что я, конечно же, обеспокоена, но в итоге мотаю головой.

– Я рада, что его больше нет.