– Видимо, пора прощаться.
Я бы рассмеялась, если бы не чувствовала, будто нахожусь посреди марафонского забега. Настало время открыть всю правду, но сердце стучит так быстро, что вдруг появляется страх потерять сознание. Написать эти слова и убежать, пока он их не прочел, было гораздо проще.
– Аид, я не уеду. Я люблю тебя. Я останусь и сделаю все, чтобы защитить тебя и помочь защитить твоих людей.
– Но Зевса больше нет, ты свободна.
– Я знаю, что свободна, – прерывисто вздыхаю. – И раз свободна, то делаю выбор. Я выбираю нас. – Он не отталкивает меня, и, набравшись храбрости, я продолжаю. – Месяц назад я хотела только одного – сбежать. Я не знала о твоем существовании, не говоря уже о том, что влюблюсь в тебя. Я не знала, что существует часть Олимпа, в которой я буду чувствовать себя как дома. – Когда он просто смотрит на меня, будто бы в замешательстве, я тяну его за руку. – Здесь, Аид. Здесь, с тобой, я чувствую себя дома. В этом доме, в нижнем городе. Я хочу быть с тобой, если позволишь.
Его губы медленно растягиваются в улыбке.
– Ты серьезно.
– Всем сердцем и душой.
– Я тоже тебя люблю. – Он подносит наши руки к губам и целует костяшки моих пальцев. – Я не хотел своим признанием вынуждать тебя остаться, но… я тоже люблю тебя.
Он любит меня. Он любит меня. Я и так подозревала, но, когда он произносит эти три слова, моя голова кружится от радости. Мне бы очень хотелось полностью погрузиться в это состояние, но нужно разобраться с просьбой моей матери.
– Аид, остался еще один вопрос.
– Условия твоей сделки.
– Да. – Я крепко сжимаю его ладонь. – Я пообещала матери шесть публичных выходов в верхнем городе по ее выбору. Шесть совместных выходов с нами обоими.
Аид долго смотрит на меня.
– И все?
– Что значит – и все? Если человек, стоящий за мифом об Аиде, будет несколько раз в год оказываться у нее на побегушках, ее власть в глазах других многократно усилится. Это серьезное дело.
Он осторожно пересаживает щенков и встает, поднимая меня за собой.
– Невелика цена.
– Ты уверен? Потому что если у тебя есть хоть какие-то сомнения…
– Персефона. – Аид берет мое лицо в ладони. – Маленькая сирена. Неужели ты думаешь, что есть цена, которую я не готов заплатить за твое счастье и безопасность? Деметра могла потребовать гораздо большего.