Его женщина

Через три недели мы возвращались домой.

Последние дни я почти не видела дочь. Она ловила последние минуты счастья. На вокзале Ника вглядывалась в толпу, высматривая своего возлюбленного. Он не пришел. Я крепко держала ее за руку – у нее был такой отчаянный вид, что я боялась, как бы она не сорвалась и не побежала.

За две минуты до отправления мы наконец вскочили в вагон. Поезд тронулся, а Ника все еще торчала у окна, надеясь, что еще немного – и появится он.

До самой Москвы она молчала. Не ела и не пила. Лежала на верхней полке и смотрела в потолок. Все мои уговоры, все слова были напрасны – дочь меня не слышала и слышать не желала. А я тихо плакала и вспоминала себя.

Господи, какие же мы, бабы, дуры! Ведь этот пловец наверняка уже забыл про мою дурочку и тащит в постель очередную курортницу. А она еще долго будет страдать.

Я вспомнила про Юри – уж он-то точно крепко и прочно в семье! Я уверена – у него все прекрасно.

А мы? Удивительная женская природа – пропадать от любви и продолжать стремиться туда, чтобы еще сильнее пропасть!

Дома, выйдя из душа, не глянув на меня, Ника коротко бросила:

– Я все равно поеду к нему! И не вздумай меня отговаривать, мам!

– Не буду, – кротко согласилась я. – Это твоя жизнь. Твоя и только твоя. – И подумала: «Ха! Попробовал бы кто-то отговорить меня тогда! Вытянуть из этого болота!»

К счастью, роман с пловцом сам собой сошел на нет. Ника никуда не уехала, не разрушила свою жизнь. И мою, кстати.

Максим

А вскоре появилась Алиса. Мое Зазеркалье. Самая темная страница моей жизни. Самая безумная, самая страшная.

Как я тогда не пропал? Удивительно.

Алиса. Какое смешное и странное имя для нашей суровой действительности, где в основном встречаются Зои, Зины, Наташи и Даши.

Алиса – это из сказки. Конечно, из сказки. У чокнутого сэра Льюиса Кэрролла странная девочка Алиса попала в Страну чудес. Странная девочка, странная страна. Странный писатель. Странное все. Признаться, я многого не понимал, читая эту книженцию в детстве. Многого не понимал и потом. Бред воспаленной фантазии. Чудные герои, нелепые ситуации. Смешные? Вот не уверен. Скорее забавные, да. Но эта книжка меня странно влекла. Я открывал ее, как заветный сундук, полный непонятных и загадочных сокровищ, полный нелепых и странных загадок. Каждый раз я видел ее по-новому. И в который раз удивлялся. Лет в десять мне снились сны про Алису. А позже, спустя пару лет, я и сам стал придумывать главы про ее приключения. Но признаться, у меня получалось куда хуже, чем у сэра Льюиса Кэрролла. Приключения прекрасной Алисы в моем исполнении были довольно банальны и скучны.

Эту книжку я читал лет до пятнадцати – так, брал иногда и пролистывал, каждый раз обнаруживая в ней что-то новое.

Чудеса. Наверное, это и есть искусство – видеть одно и то же через разную оптику.

Спустя тысячу лет появились слухи, что сэр Льюис был застарелым кокаинистом и тяжело больным человеком, имеющим странное влечение к девочкам. Не знаю. Писали, что его нелепые и малопонятные фантазии рисовались в его воспаленном и нездоровом воображении под действием все больше и больше увеличивающихся доз.

Похоже на то.