Все, что я хотела сказать

Мама считала, что у меня тоже наблюдались признаки булимии, но оказалось, что я ела как сумасшедшая из-за скачка роста. Я склонна к набору веса. Так сказала мать, когда мне было тринадцать, и я лениво проводила долгие жаркие летние дни в своей комнате и редко куда-то выбиралась. Мне нужно следить за питанием и заниматься спортом. Мама была пищевым тираном и следила за всем, что я кладу в рот. Ворчала, когда подлавливала меня за поеданием фастфуда, что в те времена случалось часто.

Теперь мне сложно заставить себя съесть кусок хлеба или пасту, не слыша при этом ее голос в голове, и это ужасно. Я не толстая, но никогда не буду такой худой, как мама. Или Сильви. Она такая худышка, что я вижу голубые вены на ее бледных тонких руках. Одежда висит на ней мешком, будто она одна кожа да кости, а лицо такое угловатое, что скулы выглядят острыми, как бритвы. Ее маленький острый подбородок и сочные розовые губы заметно выделяются на фоне бледной кожи. Она эффектна, как и Уит.

– Ты с меня глаз не сводишь, – говорит Сильви, как только официантка отходит от нашего столика.

Я моргаю и вновь фокусирую на ней взгляд.

– Прости. Просто ты такая…

– Тощая?

– Нет, – возражаю я, хотя это правда. Она худая как щепка. Я бы могла сломать ее пополам. – Ты красивая.

– О. – Похоже, она смущена. А еще польщена моим комплиментом. – Спасибо. Я уже давно не слышала, чтобы кто-то описывал меня таким словом. Всех беспокоит мой вес. Я знаю, что похожа на скелет. Мама называла меня мешком с костями, пока я снова не уехала в школу. Я принимаю протеиновые добавки, но от них никакого толка. Никак не получается поддерживать вес. – Она улыбается. Оглядывает зал, будто хочет, чтобы люди обратили на нее внимание, но никто этого не делает, что меня вполне устраивает. – Уит волнуется за меня, но я сказала ему, что в этом нет смысла. Я умираю.

Сердце екает в груди, когда она небрежно упоминает о брате. Так же небрежно, как и о своей близящейся смерти.

– Я уверена, твоя семья очень за тебя беспокоится.

– Ни к чему. Как я уже сказала, я уже одной ногой на том свете. – Она смеется при виде ужаса на моем лице. – Что? Это правда! Нам всем рано или поздно придется столкнуться со смертью, Саммер. Просто мне это предстоит немного раньше, чем большинству. Ничего страшного. Мне повезет, если доживу до восемнадцати. Надеюсь, к тому времени я уже успею заняться сексом. Хотя бы оральным. Ты девственница?

Я на миг замолкаю, оцепенев от ее вопроса. Думаю о том, кто лишил меня девственности, и хмурюсь.

– Нет.

– О, было плохо? Сочувствую. – Она наклоняется над столом и понижает голос. – Я думала, что хочу сберечь себя для подходящего человека, но, боюсь, он не успеет объявиться, пока не вышел мой срок. Теперь я готова сойтись с кем получится, лишь бы поскорее с этим покончить. Правда, я хочу узнать, каково это, когда другой человек доводит меня до оргазма.

Мне даже нравится, как она откровенна. Как честна. Сильви совсем не похожа на своего брата.

– Неужели ты не хочешь, чтобы это произошло с кем-то особенным? – Именно так я считала раньше, когда была младше и безумно наивна. Пока не вымоталась и не сдалась. Девушка не может вечно защищать свою невинность.

– Поверь, в моей жизни нет никого особенного, иначе я бы уже трахалась с ним без остановки. – Официантка подает нам напитки. Они очень красивые: бокалы наполнены кубиками льда, клубничный лимонад налит безупречными слоями желтого и красного цветов, а край бокала покрыт сверкающим розовым сахаром. Сильви нетерпеливо берет бокал, пьет через соломинку и довольно мычит, когда официантка уходит. – Возьмем, к примеру, этот напиток? Он особенный. А знакомые мне парни? Ни один из них ничего для меня не значит. Ну, может, только один, но он трахает всех вокруг и возносит меня на пьедестал, будто я хрупкая и недосягаемая. Он не воспринимает меня в таком ключе. – Она колеблется всего мгновение. – Как партнершу для секса.

Меня удивляет, как небрежно такая изящная малышка произносит слово «секс», хотя, пожалуй, не стоит удивляться. Она всего на год младше меня.

– Ты говоришь про Спенсера?

– Он единственный, кому бы я позволила увидеть меня голой. Уит говорит, что никто из его друзей меня не достоин, и, возможно, он прав, но мне и не нужен никто достойный. Я просто хочу кого-нибудь. Понимаешь? – Она кашляет, прикрыв рот кулаком. – Таким, как я, нужно жить полной жизнью. Прямо сейчас. Я не могу ждать. Уже завтра всему может настать конец.