Крах Атласа

К несчастью, Каллум ее примеру не последовал. Только взял с тарелки пригоршню картошки и присмотрелся к ней.

– У тебя, чисто случайно, не будет?..

– Подавись. – Париса подвинула ему соусницу с айоли. – Сядь, Рэйна.

– Чего бы ты ни хотела, мне это неинтересно, – ответила она.

– Какая наглая ложь. Тебя распирает от любопытства, ты едва соображаешь. Сядь. – Париса невыразительно посмотрела Рэйне в глаза. – Мне нужно поговорить с тобой о Роудс.

– Про меня забыла, это оскорбительно, – лениво жуя, подал голос Каллум.

– Твою позицию я и так знаю. Нужно ее убить, – недрогнувшим голосом продолжила Париса, обращаясь к Рэйне. – Мне самой не по душе, но иначе нельзя.

– О, ну ладно, – сказал Каллум, тогда как Рэйна позволила себе на миг смутиться.

– Что, прости? – переспросила потом она и не заметила, как села. – Я-то думала, речь о чем-то другом.

Прочитав сообщения Парисы – те, на которые не соизволила ответить, о которых потом не думала, а точнее, не раздумывала, – Рэйна предположила, будто игра Парисы завязана на эксперименте, исследованиях Далтона, «зловещем заговоре», как его окрестил Нико. Опыте, связанном с космической инфляцией, созданием новых миров, искрой жизни, которую однажды Рэйна зажгла. Рэйна сперва, по глупости, решила, что это Атлас пытается до нее добраться, признав наконец природу своих амбиций, ведь он столь щепетильно выбрал для этого именно Рэйну, и она готовилась сказать «нет». Хотя временами, дав волю фантазии, мысленно позволяла себя раболепно умаслить, чтобы потом – возможно – все равно отказать.

Зато теперь, зная, что это Париса, Рэйна исключила даже фантазии. Создавать новые миры для того, кто так откровенно плюет на все богатство и многообразие собственного, – это немудро и безответственно. Париса не приняла предложение Общества, не стала спасать этот мир или хотя бы пытаться улучшить его; как и Каллум, она не верила в это. Просто в отличие от того же Каллума Париса имела мотивацию, была компетентна и зла.

Черта с два она станет добиваться чего-то, кроме собственной тирании.

– Сказала та, которая вовсю манипулирует выборами, – заметила Париса.

– У меня свои причины, – проворчала Рэйна.

– Вот и у меня тоже. – Париса еще какое-то время пристально смотрела на нее. – Послушай, я передумала, – сказала она якобы искренне, но вот беда: искренность Париса позволяла себе лишь с прицелом на выгоду. – Этот эксперимент – дурная затея. Да и потом, у нас есть более срочные дела.

– У нас? – Рэйна ушам своим не поверила.

– Атлас еще не пытался связаться с тобой? – спросила Париса, садясь прямо и кладя подбородок на сплетенные пальцы.

Париса уже знала ответ, и за это Рэйна возненавидела ее с новой силой. Париса еще и устроилась за столом босса, как будто она тут главная, как будто лишь ее мнение имеет вес и у нее одной есть право на голоса.

– С какой стати Атласу со мной связываться? Наше время в архивах вышло. У меня свои планы, в которых ему нет места. А если ты пытаешься убедить меня не участвовать в зловещем заговоре, – черт побери, Нико, – то можешь не волноваться. Возьмется Роудс за дело или нет, ей все равно не хватает инструментов. Без меня ей никуда и без Далтона тоже. Атласу меня ни за что не убедить. И ты не станешь слушать остальных, не дашь Далтону работать на Роудс. Оставишь его себе. Если я права, то ситуация патовая, – заключила Рэйна, – поэтому эксперимент заранее обречен.

– Итак, твой ответ «нет», и это меня тревожит, – вслух поразмыслила Париса, оборачиваясь к Каллуму. – Тебе так не кажется?