— Возможно, это улика, — ответил я, — если она доплатит, я принесу вам деньги. Меня больше всего интересует эта старуха.
— Ладно, забирайте, — вздохнула Лёля, — на самом деле он тут только место занимает.
— И последний вопрос, — посмотрел на девушку я, — вы можете описать, как именно он умер? Место его смерти?
— Он повесился, — Лёлины глаза наполнились слезами, — у себя в комнате.
— Предсмертную записку оставил?
— Нет, — покачала головой Лёля.
— Так, может, он не сам? — осторожно предположил я.
— Дверь закрыта была изнутри, — по щекам Лёли заструились слёзы, — и на лбу потом нарисовано у него было… знак какой-то.
Оставив расстроенную девушку, я отправился к старухе. Хорошо, что Тарелкин был такой педантичный и всё записывал.
Старуха проживала в старой части Хлябова в деревянном покосившемся домишке, который городские власти давно должны были определить под снос, но почему-то не определяли.
— Дом бабы Яги, — хохотнул Моня.
Я постучал.
На стук выглянула старушка, бабой Ягой которую назвать язык бы не повернулся: румяная, чистенькая в накрахмаленном белом платочке с вышитыми синими васильками в уголках.
— Здравствуйте, — сказал я, — я вам примус принёс.
— Заходи, сынок, — заулыбалась старушка, — и примус неси.
Я вошел в пахнущую яблочной сушкой, калиной и зверобоем комнату. Жилище «бабы Яги» было под стать самой старушке, такое же благообразное и весёленькое. На деревянном полу лежали круглые вязанные из лоскутков дорожки, а со стен смотрели суровые портреты вислоусых дедов и строгих женщин в кокошниках и платках.
— Садись на лавку, — велела старушка, — а я пока остальные деньги из сундука достану. А призраки твои пускай снаружи подождут.
Бам-с! Примус выпал у меня из рук. От неожиданности.
— Ну вот, — всплеснула руками старушка, — опять чинить придётся. Уже который раз.
— Расскажите всё, что знаете о смерти Тарелкина, — сказал я, не делая никаких попыток поднять примус.
ebooksa