Сюжет

– Я узнала адрес Марии в университете, – сказала девушка. – Я не думала, что и вы здесь окажетесь.

Росту она была небольшого, но компенсировала его весом.

– Я живу здесь уже несколько месяцев, – сказала Саманта сухо. – Я продала наш дом.

– Ну да, – кивнула девушка, и ее прямые волосы коснулись щек. – Я слышала.

– Я же сказала тебе, у нее теперь другая подружка.

– Да, я знаю. Просто еду на Западное побережье. Хочу пожить там. Пока не уверена где. Возможно, в Сан-Франциско, а может, в Л-А. Вот и подумала, раз уж поеду через Колумбус, может…

Эта девушка многовато думала.

– Может?

– Просто подумала, хорошо будет повидать Марию. Закрыть…

«Гештальт»? – подумала Саманта.

Ей почему-то не нравилось это слово.

– Гештальт.

– О. Ну конечно. Что ж, она сейчас в кампусе. Но должна подойти через час-другой. Я куплю пиццу для нас троих. Идем-ка со мной.

Гэб, разумеется, пошла. Саманта, понятное дело, не хотела оставлять ее дома, чтобы она увидела одну спальню и стала гадать, где спит Мария. По дороге в пиццерию Саманта расспрашивала Гэб о том о сем и узнала, что она не собиралась возвращаться в родной город и не поддерживала отношений ни с кем из местных. Более того, все пожитки Гэб умещались в «хендай-акцент», на которой она храбро двигалась на запад, и как только будет закрыт этот самый гештальт, она собиралась, в буквальном смысле, ехать куда глаза глядят. Если только, как понимала Саманта, не узнает здесь, в Колумбусе, чего-нибудь такого, что заставит ее вернуться в Эрлвилль, штат Нью-Йорк. Но, по правде говоря, она и так уже узнала слишком много. Не так ли?

– Вернусь через минуту, – сказала Саманта, заходя в пиццерию.

Дома, пока Гэб сидела за столом, в ожидании Марии, Саманта взяла горсть арахиса, раскрошила его металлической лопаткой о стойку и посыпала промасленную основу «Пеперони».

Конечно, «Пеперони»

Ведь она помнила об этом.

Ведь она была хорошей матерью, а хоть бы и нет, ей уже никто не возразит.

Глава двадцать девятая