— Долго там еще?
— Нет. Просто мелкие очень, боюсь пропустить.
— А правда, что такой осколок может попасть в кровь, дойти до сердца и тогда умрешь?
— Вранье.
— Откуда ты знаешь, ты же не врач?
— Прошел курсы военно-полевых парамедиков. Военкорам рекомендовано. Не настоящий врач, но насчет осколков и кровотока в курсе.
— Да ты крутой, — сказала Клюся со смешком, — настоящий мачо.
— Хреначо… Ножницы есть? Бинт обрезать?
— Нет.
— Ладно, сейчас…
Я достал из кармана «викторинокс» и, придерживая одной рукой бинт, второй попытался открыть…
— Черт!
— Что?
— Теперь тебе глаза лучше совсем не открывать, — сказал я с досадой, глядя на рассеченную ладонь.
Привычка точить ножи до бритвенной остроты, мать ее.
Слив из ладони свою кровь в чашку, начал прилаживаться с бинтом — собственную ладонь бинтовать категорически неудобно, особенно левой.
— Давай помогу, мне уже легче, — Клюся придержала бинт, и я наскоро перемотал руку. Ерунда, заживет.
— Вот тебе и крутой мачо, — неловко улыбнулся я ей. — Бывает же… Не болит?
— Почти нет. Свербит немного и тянет.
— Нормально. Так и должно быть.