— Стоят под дверью моей комнаты в коридоре. Очень уж им не терпится отбить подачу. Но я сам, спасибо.
— Нет уж, из нас выйдет отличная бейсбольная команда! — уперлась Клюся.
— Я с вами! — тут же подскочила дочь. — Буду чирлидершей группы поддержки.
— Настя!
— Что «Настя»? Ты уже получал по голове на этой неделе. Хватит.
Когда я осторожно выглянул в коридор, двое у моей двери как раз решились — распахнули ее и ворвались в комнату. Так что мы оказались у них за спиной, когда они растерянно ее оглядывали, пытаясь понять, куда я делся.
— Не меня ищете? — спросил я.
Они повернулись, и в руках у них оказались внушительные ножи. Надо было молча бить сзади, черт побери. Но я все еще мысленно связан представлениями о допустимых пределах самообороны. Кроме того, у меня есть к ним вопросы.
Увы, задать их не получилось — они кинулись на нас слишком резко, а Клюся вместо того, чтобы удрать, полезла в драку. Пришлось их жестко гасить, чтобы она не пострадала.
— Цела? — спросил я девушку.
— Куртку порезал, гондон! — выругалась она, рассматривая полу косухи. — В чем я теперь на сцене буду?
— В чем-нибудь штопаном. Идите в комнату и не высовывайтесь. Будем считать, что вас тут не было.
С полицией приехала недовольная Лайса.
— Вместо того чтобы наводить красоту к празднику, таскаюсь тут, — брюзжала она. — Почему с тобой столько хлопот?
Полицейские паковали уже начавших приходить в себя громил. Они не отвечали на вопросы, только мрачно косились на меня исподлобья. Когда их увезли, Лайса быстро записала мои показания: «Ворвались в комнату с ножами, имели злобный вид и агрессивные намерения, защищался, чем пришлось под руку. Да, люблю бейсбол, а что тут такого? Никому не возбраняется ходить по комнате с любимой битой в руках. Ну, вот так совпало».
Лайса качала недоверчиво головой, но записывала, никак не комментируя.
— Кстати, с завтрашнего дня ты не помощник полиции, — сказала она на прощание.
— А что так?
— Оба дела, по которым ты привлекался в этом качестве, закрыты.
— Оба?