Мертвая женщина играет на скрипке

22
18
20
22
24
26
28
30

Парковка осветилась лучами фар — кто-то приехал. Я выглянул, отогнув край жалюзи. Два черных микроавтобуса. Один развернулся, блокировав выезд с парковки, второй подъехал ближе к жилым модулям. Мне это не понравилось.

— Настасья, подъем. Свет не включай.

Я натягивал штаны, продолжая глядеть в окно. Дочка, к счастью, не стала ничего спрашивать, зашуршала тканью, одеваясь.

Из первого микроавтобуса вышли двое и направились к моей машине — рядом с ней был припаркован такой же серый седан, кто-то еще приехал ночью. Из второго вылезли трое и пошли к мотелю. Они остановились в свете фонаря, выбирая с какого модуля начать — заняты два, наш и еще один. Это видно по красной лампе над дверью.

Крепкие мужчины средних лет, обычная одежда, обычные лица, но то, как они держались, как шли, как встали возле дверей — к счастью, не нашего модуля, а другого, — все выдавало в них профи. Не знаю, чего именно. Но профи. Я много общался с военными. Так держатся люди, привыкшие работать в группе, ожидающие активного сопротивления и готовые на него отреагировать.

Оружия на виду не было, но готов поспорить, что оно у них есть.

Троица грамотно распределилась у дверей модуля — один у края двери, прикрывшись косяком, второй — чуть в стороне, страхуя, а третий наклонился к электронному замку. Тишина стояла полная.

— Готовься, — прошептал я дочери. Она стояла рядом, касаясь моего плеча своим.

— Я собрала вещи.

— Брось, черт с ними. Двигайся быстро, но спокойно. Не беги.

Наш модуль — крайний в ряду, на его дверь фонарь отбрасывает тень дерева, и сразу за ним густые кусты. У нас будет всего несколько секунд.

Дверь того модуля открылась, троица рванула вовнутрь. Оставшиеся на парковке смотрели в их сторону, и я, открыв дверь, выдернул дочь за локоть и направил за угол. Сам прикрыл створку и аккуратно ушел туда же. Быстро и плавно — в этом секрет. Резкие движения в периферийном поле зрения привлекают внимание, плавные — нет. Это меня один войсковой разведчик просветил. Ему это не помогло, у ударных дронов периферийного зрения нет, но я все равно запомнил. Вот — пригодилось.

На трассе гудел нескончаемый поток автоматических грузовиков, которым, в отличие от живых дальнобойщиков, спать не надо. Под прикрытием этого шумового фона мы тихонько, кустами, выбрались к парковке. Идея бежать в лес не казалась мне привлекательной — не тайга, найдут нас в два счета.

Из открытого модуля вывели двоих — мужчину и девочку-подростка, полуодетых и растерянных.

— Это они? — спросил один из стоявших у машины другого.

— Похожи, — подтвердил тот.

Действительно, похожи. Мужик примерно моих лет и роста (только постарше и с животом), волосы темные. Девочка — волосы светлые, крашеные. Издалека в сумерках можно спутать с нами. А может, нет никакой путаницы, это их и искали, и, если бы не внезапный алярм от Нетты, мы бы просто выспались и поехали дальше. А ведь алярм мне и померещиться мог, кстати.

— А говорили — красотка, — разочарованно сказал первый.

— Без макияжа все девки страшные, — утешил его второй.

Девушка была, конечно, Насте не чета — в лучшем случае «умеренно симпатичная». А уж заплаканная и спросонья вообще не смотрелась. Но, пожалуй, правильно мы в кусты перебрались. Не нравится мне это все.