Глава 16
– Где ты шлялся? – напустился на Сашко Остап Луцик. – Вышел проверить посты, а тебя нет! Где тебя носило?
Сашко стоял перед своим командиром в обычном своем виде, даже с ружьем за плечами. Правда, в ружье сейчас не было патронов, ну да кто додумается это проверить?
– До ветру отлучался, – промямлил Сашко.
– До ветру… – проворчал Остап. – Или ты не знаешь, что часовой не должен никуда отлучаться, даже до ветру?
– Знаю. – Сашко опустил голову.
– Знает он! – Остап со злостью сплюнул. – Вояки! Все тихо на посту?
– Тихо…
– Карауль и больше никуда не отлучайся! Пока тебя не сменят! Понял?
– Понял…
Остап Луцик потоптался, огляделся, посмотрел на небо, даже принюхался к вечернему таежному ветру. Казалось, что-то его беспокоит и томит – как беспокоит и томит зверя, почуявшего опасность. Но, похоже, ничего, кроме смутного томления, он не ощутил, а потому еще раз взглянул на часового и ушел обратно в свой штаб.
И как только он скрылся, тотчас же из-за деревьев возникли четыре человека.
Сашко подошел к иноземному часовому и будто нечаянно его толкнул – чтобы, значит, отвлечь его внимание. Иноземный часовой злобно зыркнул на Сашко, даже пробормотал какое-то иноземное ругательство, а большего было и не надо. За это время четыре человека миновали опасное пространство и оказались у дровяника, где томились заложники.
Заложников и вправду охраняли – Сашко не соврал. Две сутулые фигуры – одна в телогрейке, а другая в долгополом плаще – сидели на оттаявшем от снега бревнышке и курили, о чем-то тихо между собой беседуя. Снять таких часовых не предоставляло особого труда даже какому-нибудь неумехе, а что уж говорить о бойцах спецназа КГБ! Мгновение – оба незадачливых часовых были вырублены, причем надолго. Любой спецназовец знает, как это делать…
Но это была лишь половина дела. Другая половина была труднее первой: нужно было убрать другого часового. А он был не беспечным поселковым хлопцем, он был профессионалом. И потому здесь могли случиться всякие сложности, вплоть до стрельбы. С часовым расправился Рябов – он был снайпером. Два беззвучных выстрела – и часовой рухнул, не издав ни звука. Рябов преднамеренно стрелял часовому в голову, потому что на часовом мог быть бронежилет. Конечно, пуля из спецназовского пистолета могла пробить и бронежилет, но все равно здесь был риск. Пуля могла задеть часового вскользь, отрикошетить от бронежилета, а дальше… А дальше – могло быть все что угодно. Поэтому в голову вернее…
Замка на дровянике не было, дверь подпирало толстое бревно. Ударом ноги Степан Терко отбросил это бревно и распахнул дверь.
– Эй! – вполголоса крикнул он. – Есть тут кто-нибудь живой? Отзовись из мрака!
В темноте кто-то зашевелился, значит, живые были.
– Выходите, да поживей! – скомандовал Терко. – И без лишних вопросов. Вопросы и ответы будут потом.
Вопросы все же последовали. Вернее сказать, последовал лишь один вопрос.