— Так же, как и мы, — поддержал его Джо Брэдли Хант, адвокат детей Рамоны.
— Разумеется, — согласился судья Этли. — Но разумно предположить, что дети тоже получат немалую выгоду при таком раскладе. На их родителей прольется золотой дождь. Конечно же, что-то просочится и на детей. Вы можете заранее оговорить, что определенная часть полученного будет положена на их доверительные счета. Впрочем, это просто предложение.
— Может быть, — произнес Зейтлер, стреляя глазами по сторонам, словно боялся, что остальные адвокаты сейчас вцепятся ему в глотку.
— Интересно, — пробормотал Ланье. — Думаю, мои клиенты согласятся подумать об этом.
— Вероятно, мои тоже, — подхватил Стиллмен Раш.
Его честь, пожевав многострадальный черенок своей трубки, взглянул на Джейка, который томился в недоумении — он не ожидал такого подвоха. Судья не предупредил об импровизированном совещании по поводу сделки, и он не догадывался, что его старый приятель собирается выложить на стол такие карты.
— Джейк? — обратился к нему судья.
— У всех вас имеются копии письма Сета Хаббарда, присланного мне вместе с завещанием и последними распоряжениями. Он дал весьма четкие указания. Его намерения в отношении двух своих взрослых детей изложены яснее ясного. Предлагаю всем еще раз перечитать его письмо и завещание. Я представляю интересы завещателя и имею недвусмысленный приказ. Моя задача — исполнить последнюю волю мистера Хаббарда и проследить за тем, чтобы его дети не получили ничего. У меня нет выбора. Я не буду участвовать ни в какой компромиссной сделке.
— Не хотите ли вы обсудить это со своей клиенткой? — подсказал Стиллмен.
— Мой клиент — завещание, которым управляет администратор, мистер Квинс Ланди.
— Я говорю о Летти Лэнг.
— Но я не представляю интересы Летти Лэнг. У нас общие интересы — привести в исполнение собственноручно изложенную волю мистера Хаббарда, но я не ее адвокат. И я довел это до сведения всех, особенно до ее сведения. Как заинтересованная сторона, Летти Лэнг имеет право нанять собственного адвоката, что она уже попыталась сделать, но адвокат угодил в тюрьму.
— Я даже немного скучаю по старине Букеру, — заметил Уэйд Ланье, чем вызвал несколько робких смешков.
— Хочу, чтобы всем было ясно: я — не ее адвокат, — настойчиво повторил Джейк.
— Разумеется, Джейк, технически — нет, но в настоящий момент ты имеешь на нее большее влияние, чем кто-то другой. Черт возьми, ее дочь служит у тебя помощницей, или секретаршей, или кем там еще.
— У меня много кто служит.
— Не хотите же вы сказать, Джейк, — вступил Уэйд Ланье, — что, если сейчас пойдете и скажете, что Летти может через два месяца — да что там, через две недели! — получить три миллиона, она не ухватится за такую возможность?
— Я не знаю, что она сделает. Летти — женщина гордая и оскорблена отношением к ней в обществе. И она ждет своего часа в суде.
— Три миллиона могут смягчить горечь оскорбления, — заметил Ланье.
— Вероятно, но я на компромисс не пойду. Если суд пожелает, я могу отказаться от обязанностей адвоката по утверждению наследства, но пока этого не произошло, я не уполномочен принимать никаких условий сделки.