Мы прощаемся за руку. Я в последний раз вижу Натана — маленького, избитого, корчащегося от боли при попытке встать. Мы с Решфордом уносим ноги. Он высаживает меня у отеля, и я бегу в номер, звонить Ванессе.
Она на чердаке: погибая от жары, разбрасывает старые картонные коробки и ломаную мебель.
— Это не там, — говорю я. — Живо во двор, под навес!
— Я сейчас. — Она спускается по складной лестнице. — Он все выложил? — спрашивает она, запыхавшись.
— Да.
— Здесь кто-то есть. — Я тоже слышу длинный звонок в дверь. Ванесса хватает свой «глок» и шепотом обещает перезвонить.
Позднее воскресное утро. Пикап Натана стоит рядом с домом. Если его знакомые знают, что он отсутствует, то наличие машины может вызвать недоумение. Новый звонок в дверь, потом стук, крик:
— Эй, Натан, ты дома? Открывай!
Ванесса приседает и не двигается с места. Стук в дверь повторяется, потом кто-то колотит в заднюю дверь, выкликая хозяина. Гостей по меньшей мере двое, судя по голосам, это молодые парни, видимо, приятели Натана, заехавшие по делу. Непохоже, чтобы они собирались уйти. Один стучит в окно спальни, но внутрь ему не заглянуть. Ванесса протискивается в ванную и вытирает лицо. Она тяжело дышит и трясется от страха.
Гости продолжают крики и стук. Скоро они решат, что с Натаном стряслась беда, и высадят дверь. Ванесса быстро раздевается до трусиков, вытирает с тела пот и, положив пистолет рядом с раковиной, подходит к входной двери. Дверь широко распахивается, и стоящему за ней парню предлагается неожиданное зрелище: большие тугие шоколадные груди, подтянутая спортивная фигура. Парень переводит взгляд с груди на трусики, подвернутые так, чтобы открыть как можно больше тела, потом смущенно опускает глаза.
— Натан сейчас занят, — произносит она с улыбкой.
— Вау! — вырывается у него. — Прошу прощения…
Они смотрят друг на друга через сетчатую дверь, не спеша уходить.
— Иди сюда, Томми, — говорит парень не оборачиваясь. Подбежавший Томми тоже не верит своим глазам.
— Может, дадите нам побыть вместе? — просит Ванесса. — Натан в душе. Мы еще не закончили. Что ему передать?
Только теперь до нее доходит, что в спешке она забыла снять латексные перчатки. Красные трусики, перчатки цвета морской волны и больше ничего — сногсшибательное зрелище!
Оба не могут оторвать глаз от ее груди.
— Грег и Томми, — лепечет один. — Мы… это… мимо проезжали.
Ее нагота приводит их в ступор, перчатки наводят на сумасшедшие мысли. «Что она вытворяет с нашим Натом?»
— Обязательно передам. — Она с обольстительной улыбкой закрывает дверь и наблюдает в окно, как они бредут восвояси потрясенные, забыв закрыть разинутые от изумления рты. Сев в свой пикап, они с гоготом катят прочь.