– Сканировали, но не всегда – только при наличии явных подозрений.
– Что предпринимали, выявив высокие значения по шкале?
– Отправляли на четвертый уровень, – пожала плечами Эбигейл. – Вы ведь сами говорите, что наш метод тут не поможет. «Сибирь» представлялась наилучшим выходом.
Конрад закивал, по-прежнему держась на безопасном расстоянии от Пенни.
Вот, значит, как? Просто переводили людей в состояние псевдокомы…
– Однако осужденные ничего не подозревали, верно? – Грейс взглянула на Конрада и Эбигейл. – То есть, поступая на третий уровень, они точно знают, что имеют выбор: терапия отвращением или эколагерь. Никто ведь не говорил им перед сканированием о возможности заточения в «Сибирь»?
– Ну, мы ведь не можем их исцелить! – возмущенно ответил Конрад. – И вообще, диагноз «психопатия» – это отягчающий фактор. Такой человек почти наверняка снова пойдет на преступление.
Стало быть, о психопатии он кое-какое представление имел, хотя для него она означала всего лишь необходимость перевода преступника на уровень выше.
– Интересно, на каком этапе вы сообщаете осужденному, что четвертый уровень – вовсе не милая, уютная и безопасная лечебница для душевнобольных?
Конрад промолчал.
На телефон снова пришло сообщение, однако Грейс опять его проигнорировала. Кивнула Эбигейл, и та запустила ролик. На экране появились щенки – пять прелестных золотистых ретриверов с симпатичными мордочками и большими влажными глазами. Малыши играли, то поскуливая, то тявкая, и сердце Грейс переполнилось нежностью.
– При просмотре подобного видео у подавляющего большинства людей следует ожидать активизации вот этих отделов мозга. – Поставив ролик на паузу, она указала на изображения, передаваемые наносканерами. – Вот, обратите внимание: в районе центра удовольствия, вентральной области покрышки или даже миндалевидного тела. Дело в том, что в обычном случае человек испытывает приятные чувства, наслаждаясь забавами милых созданий.
Грейс повернулась к Конраду.
– Тем не менее, как видите на мониторе, мозг Пенни подобным образом не реагирует. – Она снова нажала кнопку воспроизведения и понизила голос, чтобы Пенни не слышала. – Однако посмотрите, что случится сейчас. Кстати, ролик сделан с помощью компьютерной графики, хотя осужденная об этом не подозревает.
Она отвела взгляд от экрана, когда на нем возник огромный рычащий пес со стекающей из пасти слюной. Чудовище бросилось к щенкам. Одних лишь несущихся из динамиков звуков хватило, чтобы внутри у Грейс все перевернулось. Пусть рев и визг также синтезировали на компьютере, слышать подобное было жутко. Она внимательно наблюдала за реакцией Конрада. Тот страдальчески сморщился и перевел взгляд на Пенни.
– Даже не моргнула! – в шоке прошептал он.
– Эбигейл, наденьте на нее наушники, – распорядилась Грейс и вновь обратилась к Конраду: – Вероятно, она очарована зрелищем, не хочет ничего упустить.
Как только динамики перестали издавать ужасающие звуки, Грейс бросила взгляд на монитор.
– У здорового человека мы наверняка наблюдали бы активацию мозговой деятельности вот здесь, – указала она на скан. – В передней части поясной коры, в соматосенсорной коре и правом миндалевидном теле. Все эти области отвечают за эмпатию, и они начинают светиться, потому что почти каждый из нас сочтет просмотр подобных сцен ужасным, каждый будет расстроен судьбой щенков.
Эбигейл отвернулась от экрана и тоже посмотрела на монитор.