– Что?!
– Ну, ты будешь свободен.
Реми помрачнел.
– Я сказал тебе, в какой помощи нуждаюсь. Ваша поганая терапия мне ни к чему!
– Что значит «ни к чему»? Она ведь первый раз не сработала, иначе тебя не задержали бы повторно за точно такое же преступление.
Грейс нахмурилась. Влез в неприятности, а теперь осуждает ее за желание помочь!
– Ты сознательно выбрала такое продолжение карьеры, хотя знаешь, чем занимаются на третьем уровне?
– Мы ведь сейчас не обо мне, Реми. Ты хоть представляешь, что с тобой сделают, если ты попадешься и отправишься на четвертый?
Ее голос надломился.
– Я этого не делал, Грейси.
Лживость – одна из наиболее очевидных характерных черт психопата. Как же она не замечала раньше? Интересно, что еще просмотрела в детстве? Грейс поднялась и запахнула пальто.
– Господи, сколько раз я это слышала…
– Я действительно ни в чем не виновен! Меня подставили!
– Реми, тебя разыскивает полиция. Ты убил наркодилера, когда у вас сорвалась сделка. Боже, о чем ты только думал, связываясь с наркоторговцами? Неужели смерть Лотти и моей родной матери для тебя ничего не значат?
Грейс судорожно вздохнула и прикрыла рот рукой. Она вдруг почувствовала себя вывернутой наизнанку. Годами не вспоминала тот день в тюрьме, когда умерла мать, и вот…
– Все совсем не так, – возразил Реми, однако Грейс ничего не желала слушать.
– Лотти до сих пор была бы жива, не попадись ей тот сутенер, подсадивший ее на иглу… Как ты мог сотрудничать с подобными типами?
Ей вспомнился Гарри Сундучок. Черт, сама ведь купила наркотики… Впрочем, это совершенно другое дело.
– Ты не задумывалась, почему как-то вдруг пошли разговоры о неэффективности терапии отвращением? – спросил Реми. – А потому, что в Лондоне орудует банда под названием «Дирос». Они…
Грейс слишком устала, чтобы слушать его оправдания.