– Мама, а зачем дяденька в перчатках? – И, не дожидаясь ответа, тут же задавала следующий вопрос. – А почему он прячется?
– Дяденька не прячется, – нехотя отвечала мама. – Он устал. Едет с рыбалки. Рыбку ловил.
– Я люблю рыбку! – тут же заявила девочка. – Можно я спрошу дяденьку, поймал он золотую рыбку или нет?
Вот тут Тедди пришлось удерживать Нинку на месте, чтобы перепуганная мышь не принялась метаться в попытке найти выход и сбежать в другой вагон.
– Дяденька хочет отдохнуть, – не согласилась мать, крепко удерживая малышку на месте.
Тедди не сомневалась в ее силах, но все-таки подхватила Нинку под лапу и потащила в другой вагон, где дремал укрытый газетой старик. Этот, по крайней мере, не питал интереса к соседям по вагону, и Нинка наконец могла успокоиться.
– Что это было? – из-под маски глухо спросила мышь, когда сумела унять дрожь в лапах и удочка перестала ходить ходуном. – Вот это маленькое?
– Ребенок. – Тедди покрутила головой. – Ты разве никогда не видела детей?
– Где? – ответила вопросом на вопрос Нинка. – Люди в нашем мире сами редко выходят в лес, да я и не была среди разведчиков. Единственный раз взяли на серьезную миссию, когда мы вас с принцем Дмитрием… кхм…
– Едва не съели, – любезно подсказала Тедди, ожидая, что подруга начнет жарко оправдываться и позабудет про свое беспокойство. Но та лишь горестно вздохнула, подтверждая самые серьезные опасения девочки.
– А мышат тоже матери раньше времени не показывают обычно, – продолжила Нинка. – Растем же мы быстро, хоть и живем долго. Годовалая мышь уже вполне взрослая, только глупая еще. А потом много-много лет совсем не меняемся.
– Нинка! – Страшная догадка пронзила Тедди. – А тебе сколько лет?
Больше всего она боялась, что услышит что-то вроде «пять лет» или «три года». Но вот чего она совсем не ожидала, так это того, что подружка застенчиво произнесет:
– Тридцать четыре. Я только на два года младше ненаследного короля Алисо.
– Сколько? – просипела Тедди, пытаясь сообразить, с чего и когда она решила, будто Нинка ее ровесница. Или она просто не задумывалась об этом? Что же, это звучало здраво.
– Очень тяжело расти в одно время с ненаследным принцем, – словно не слыша вопроса, пожаловалась Нинка. – Надо быть очень осторожной, чтобы не попасться ему под горячую лапу. Если даже наследная принцесса пропала и никто найти не сумел, на что было надеяться простым мышатам?
– Да уж, не на что, – машинально ответила Тедди, мыслями постоянно возвращаясь к возрасту подруги. – А ты знала его тогда?
– Видела, – нехотя произнесла Нинка и зашарила лапами, едва не роняя удочку. По-видимому, пыталась по привычке нащупать хвост, чтобы вцепиться в него зубами. – Все мышата знали, как выглядит принц. А кто не знал и соглашался с ним играть… не всех из них можно было встретить снова.
Против воли Тедди почувствовала жалость к отцу. У нее тоже было мало друзей, да и друзьями их можно было назвать лишь с натяжкой. Но от нее хотя бы не шарахались в школе и во дворе. А вот в кружках вроде художественного у нее было множество приятельниц. А Алисо с самого детства был изгоем в своем собственном королевстве. И кто мог сказать, что началось раньше: его жестокость или одиночество? Точно не Нинка, она родилась позже. Тедди не собиралась оправдывать отца, но и в рождение абсолютного зла она не верила.
Только вот Нинка с ней вряд ли согласилась бы. Страх перед Алисо укоренился в ней так глубоко, что страшно было даже подумать, что́ ей стоило перейти на сторону его дочери. И убеждать в своей правоте Тедди сейчас была не готова. Просто потому что и сама не была уверена, что права.