— Но Квинн, она…
Квинн больше не хотела слушать. Не хотела слышать то, что он пытался сказать. То, чего она боялась в глубине души.
— Нет!
Она повернулась, нетвердо ступая ногами, и обошла грузовик. По бокам и сзади зияли дыры, которых не было еще две минуты назад.
Ужас скрутил ее желудок, внутренности превратились в кашу.
В двух ярдах от нее посреди дороги лежала фигура. Маленькая и серая. Безжизненный комок, окутанный пылью и мусором. Рядом с ним валялась бабушкина трость.
— Бабушка! — Квинн рухнула на колени рядом с телом. Куски камня и обломки впились ей в колени.
Она сморгнула слезы с глаз и судорожно нащупала пульс. Запястья бабушки казались хрупкими, как птичьи кости, кожа тонкой и бумажной.
Нитевидный пульс слабо бился в кончиках ее пальцев. Бабушка не двигалась. Кровь залила ее седые волосы. Грязь и копоть испачкали лицо и горло. Ее ноги подгибались под невозможным углом.
Это еще не все. Были и другие повреждения.
Мозг Квинн отключился, отказываясь видеть, знать.
— Бабушка! Ответь мне!
Молли слабо кашлянула. Ее веки раскрылись.
— Ты жива!
— Квинн…
— Мы должны вытащить тебя отсюда!
— Нет времени…
— Нет, есть!
— Мне нужно сказать тебе…
— Мы просто должны доставить тебя в медицинское отделение. К Эвелин. Она вылечит тебя. Она может это исправить. Просто держись…