Лиам задыхался, ноги горели, позвоночник как расплавленная лава. Запах хвои и кордита заполнил его ноздри. Ботинки утопали во влажной земле.
Он добрался до заранее намеченного места, где ждал Бишоп. Точка находилась на возвышенности, а укрытие и маскировку обеспечивало скопление огромных ореховых деревьев. Кроме того, здесь хорошо просматривалось поле боя.
В кратчайшие сроки и с ограниченными ресурсами, это должно сработать.
— Ты принес фейерверк, — сказал Бишоп.
— Будем надеяться, что он сработает.
— Сработает. — Бишоп говорил с уверенностью, которой Лиам не чувствовал. Его вера делала его оптимистом. Лиам оставался чересчур реалистом.
Расстегнув молнию, Лиам достал трубку оливкового цвета длиной два фута. Он потянул за крепежный штифт, затем снял заднюю и переднюю крышки. Когда он вытянул свернутую трубку на полную трехфутовую длину, передний и задний прицелы открылись.
Наряду с M60 и «Браунингом» M2, Перес сумела украсть у Генерала один легкий противотанковый гранатомет M72, или LAW.
LAW был прост в использовании — целься и стреляй, никаких систем наведения не требовалось. Наплечное ракетное устройство запускало ракету, оснащенную взрывной боеголовкой.
Это оружие разового применения. У них есть только один выстрел.
В нескольких ярдах, параллельно его позиции, Бишоп опустился на одно колено, взял в руки винтовку и посмотрел в прицел. Он будет вести прикрывающий огонь, пока Лиам работает с LAW.
Бишоп стоял совершенно неподвижно, только беззвучно двигался его рот, когда он молился.
Лиам перевел предохранитель вперед, взводя LAW.
— Начинаем.
Само оружие не имело отдачи, но обратный взрыв мог тяжело ранить или убить человека. Не стоило попадать под него.
— Чисто, — сказал Бишоп, убедившись, что находится вне опасной зоны выброса.
— Команда три, это Альфа-1, — проговорил Лиам в рацию. — Ведите эту птичку сюда.
Со своих укрепленных позиций в здании мэрии команда Перес открыла огонь из двух M60. Огонь из пулеметов с ленточным питанием расколол воздух.
Напрягая все мышцы, Лиам ждал.
Страх пронизывал его насквозь. Не за себя, а за Ханну, Квинн и всех остальных. Горячий гнев подкреплял его тревогу. Он убьет Генерала за это нападение.