— Я не флиртую.
Звонкий смех Селесты разнесся по холодному зимнему воздуху. Оба охранника переглянулись.
— Я не имела в виду тебя, глупышка. Я говорила о себе. Я сделаю это. Отвлеку их своим чарующим обаянием, а вы трое сбежите в лес и исчезнете.
— Ты сможешь отвлекать их так долго? — уточнила Уиллоу, все еще сомневаясь.
Селеста хмыкнула. Она кокетливо приподняла одно бедро.
— Дорогая, ты еще не видела меня во всей красе.
— А как же ворота? Они заперты.
С лица Селесты, словно маска, слетела вся ее наигранность. Она медленно повернулась, притворяясь, что рассматривает все вокруг, но на самом деле сосредоточилась на заборе, охранниках, воротах и проверяла, нет ли поблизости других Патриотов. Уиллоу ошеломленно наблюдала за ней.
Селеста повернулась к Уиллоу, внезапно став серьезной и решительной.
— Я все сделаю. Главное, будьте готовы.
Уиллоу охватил стыд. Как же мелочно она себя вела. Придиралась, завидовала красоте Селесты, погрязала в собственной жалости — все это просто мелко. Нелепо беспокоиться о конце света, когда жизнь, смерть и все, что ей дорого, висит на волоске.
От этого недостатка Уиллоу никак не могла избавиться, как бы ни презирала себя за него. А Селеста изо всех сил старалась измениться, стать лучше. И помогала им.
— Спасибо, Селеста. Я не шучу.
Улыбка Селесты ослепляла.
— Не за что.
Уиллоу откинула челку с глаз. Если Селеста может стать лучше, то и у нее получится. Слова дались ей нелегко, но она заставила себя их произнести.
— Хочешь пойти с нами?
Селеста со смехом покачала головой и снова взмахнула пальцами, и ее алые ногти заиграли на солнце кроваво- красными бликами.
— Я не выдержу еще одного дня в дикой природе. Проходили, знаем. Полный отстой. Нет, я останусь здесь и присмотрю за обстановкой. Буду приглядывать за Габриэлем, заботиться о маме Амелии и помогать Патриотам всем, что им нужно.
Благодарность переполняла Уиллоу. Она с трудом поборола внезапное желание обнять Селесту. Вышло бы слишком неловко.