— «Сэр»? Правда? Я не думал, что ты вообще знаешь это слово.
Я пожимаю плечами.
— Я пробую.
— Неплохо получается. Ты думала о возможной специализации?
— Да. Интерпретивный танец. Как думаете у меня получится?
— Сомневаюсь. Но давай серьезно?
— Хорошо, серьезно. Может быть, художественное образование. Было бы весело учить маленьких детей рисовать, писать и все такое.
— Звучит отлично. Если только ты воздержишься от ударов по лицу.
— Ну да. Пытаетесь скрасить терапию небольшой комедийной сценкой, док?
Он улыбается.
— Мы все способны измениться, Сидни. В любом возрасте и независимо от того, с чем мы сталкиваемся.
Я кручу свои кольца. Снимаю синее сапфировое, подаренное тетей Элли, и зажимаю его между пальцами. Формирую слова во рту языком, разглаживая их как камни.
— Вы на самом деле имели в виду то, что сказали, о желании помочь мне?
— Ты шутишь?
Интересно, как все изменилось бы, если бы я проявила смелость раньше, если бы смогла открыть рот и выпустить те уродливые, тайные слова в эту комнату. Если бы я позволила себе довериться ему. Ма бы все равно отбывала свой срок в тюрьме? Существовали ли другие способы помочь ей, спасти всех нас, если бы я не оказалась такой трусихой? Если бы я тогда знала, как люди могут удивить, если ты найдешь правильных, поломанных, но сильных. Тех, чьи сломанные части подходят к тебе, как кусочки пазла. Но нужно продолжать искать их, нужно продолжать рисковать частью себя, чтобы найти, чтобы помочь им найти тебя. Приходится продолжать рисковать. Каждый день.
Думаю, доктор Янг — один из них, один из тех, кто открывает пространство для других людей, кто помогает им увидеть, как впустить свет.
Слова застревают у меня в горле, но я знаю, что должна их произнести.
— Мой отец был плохим парнем. Он делал очень плохие вещи. Иногда он бил меня. Он делал вещи и похуже. Я пыталась защитить своих братьев. Мне приходилось заботиться о них, потому что моя мама постоянно напивалась и была не в себе. Но она не всегда была такой, поэтому я ненавижу ее и люблю одновременно.
— Спасибо, что рассказала мне. — Теперь доктор Янг действительно выглядит так, будто может заплакать. Я продолжаю говорить. Он продолжает слушать. Это трудно, и мне все время страшно, но он не сводит с меня глаз. Он не кажется скучающим, злым или осуждающим. К тому времени, как звенит звонок, у нас обоих глаза мокрые от обилия слез.
— Ты должна продолжать делать это, продолжать говорить, — советует он. — Каждый раз. Не только сейчас.