— Конечно может, — сказала моя бабушка, уводя меня прочь. — Лили права. Это к лучшему. Ты придешь к пониманию этого. Возвращайся к своему свиданию, Райан. Приятно видеть, что у тебя все хорошо. — Он стоял там, недоверчиво покачав головой, пока я позволяла бабушке увести меня. Я чувствовала, что мои колени могли подогнуться в любой момент. Все во мне кричало о том, чтобы бежать обратно к Райану и умолять его забрать меня оттуда, забрать меня с собой, но я не могла. Еще больше страданий охватило меня.
Райан, забери меня обратно в наш лес, где мы могли бы быть вместе, где могли бы просто быть собой, где ты был свободен любить меня, а я была свободна любить тебя в ответ. Отведи меня туда. О, пожалуйста, пожалуйста, отведи меня туда.
Но нет. Моя бабушка была права, разлучив нас, и женщина внутри ждала его.
— Лили, — мрачно повторил Райан, но он больше не пытался остановить нас. Он позволил нам уйти.
Он отпустил меня. Точно так же, как я должна отпустить его.
Я осмелилась выглянуть в окно лимузина, когда он отъезжал от тротуара. Сквозь стекло я видела, что Райан все еще стоял в вестибюле и смотрел, как наша машина отъезжала. Он становился все меньше и меньше по мере того, как расстояние между нами увеличивалось, а все мои надежды уменьшались по мере того, как мы уезжали дальше, пока он, наконец, не исчез полностью.
Еще раз.
Наконец, не в силах больше сдерживать боль ни на минуту, я закрыла лицо руками и зарыдала.
Глава 22
Стекло ударилось о стену и разбилось, звук нарушил тишину моей квартиры, вырвав из шока, который все еще крепко держал меня в своих объятиях.
Лили.
Здесь, в Сан-Франциско.
Она была настоящей, прямо передо мной.
И она знала, кем я был.
«Ты знаешь мое имя. Ты знаешь, кто я на самом деле…»
До этого момента я не знал, была ли она в курсе того, кто я на самом деле. Не знал, уловила ли она связь. Хотя, я даже не был уверен в ее существовании, поэтому не позволял себе слишком много думать об этом аспекте. Иисус. Мне больше не нужно было задаваться вопросом, была ли она настоящей, и поэтому я позволил себе подумать об этом сейчас. О том, как она перестала называть меня по имени, начав называть бойскаутом, после того как увидела фотографию Холдена на обложке журнала.
Да, она определенно знала. Боже мой.
Лили.
Я нашел ее и смотрел, как она уходила. Что еще я мог сделать? Удерживать ее? Она хотела уйти. И выглядела так, словно вот-вот была готова упасть в обморок. Но, честно говоря, я позволил ей уйти только потому, что знал ее имя. Лили Корселла. Ее звали Лили Корселла, а ее бабушку звали Бьянка Корселла. Ее семья владела Уиттингтоном.