– Добрый день, герр Гудериан, – на чистейшем хохдойч, с оттенком участливой заботливости в голосе, сказала главный тактик «Полярного Лиса», – нет ли у вас каких-нибудь нужд, жалоб, просьб или предложений?
Быстроходный Гейнц мерил свою маленькую камеру шагами и думал, что это все чудовищно, невыносимо и оскорбительно. Его, величайшего гения танковой войны, поймали, можно сказать, на поле боя, спеленали по рукам и ногам, а потом засунули в кутузку, будто кадета-первогодка, прошрафившегося пьяным дебошем и оскорблением старшего по званию.
– Отлично, – сказал каперанг Малинин, – значит, судьба этого «Корсара» решена! Он ни в коем случае не должен вернуться обратно, в соседний галактический рукав, и доложить об увиденном здесь. Товарищ Ватила Бе, какой вид перехвата вы рекомендуете в данном случае: дальний или ближний?
А в том, что данный «клиент» может очень быстро пройти через процесс инверсии и из врага превратиться в потенциального союзника, Ватила Бе не сомневалась. Для этого данный экземпляр хуманса был достаточно умен, требовалось только немного приглушить одни процессы в его мышлении и подстегнуть другие. Не придется даже обращаться за помощью к Малинче Евксине, ведь некоторым социоинженерным приемам тактиков учат с той же серьезностью, как и непосредственно военному делу. Но тем не менее во всех этих манипуляциях не было ничего личного – лишь голый расчет опытного тактика, вербующего бывшего противника в союзники-консультанты.
– У большинства примитивных народов, – сказал бригадный комиссар, – лояльность к существующим порядкам проистекает только из чувства кровного родства. У них же названное родство, то есть усыновление, удочерение и так называемое побратимство по силе создаваемых связей ничуть не уступает кровному. Когда какой-то посторонний необходим для усиления племени, то его банально усыновляют. Я консультировался у наших историков, и они говорят, что в данном случае империя принудительно стала заниматься весьма прогрессивным делом, заменяя у эйджел родовую общину соседской… Диких (как они говорят, «доимперских») эйджел порядки на «Полярном Лисе» должны шокировать не меньше, чем нас с вами.
Тут, в логове пришельцев, он ничего толком и не видел, – только своих конвоирш (вот это женщины!) и коридоры, по которым его провели от шлюза до двери камеры в корабельной тюрьме. Впрочем, такой же интерьер можно было бы организовать и где-нибудь на Земле (так думал Гудериан, и эта мысль его почему-то немного успокаивала) – для этого достаточно было бы обзавестись подземным ангаром, стены коридоров оборудовать искусственной вентиляцией, обшить матово блестящим металлом, а в качестве светильников использовать лампы неизвестного типа… Одних только этих удивительных ламп, источающих чистый и холодный белый свет, вполне хватало для того, чтобы показать, что он в плену именно у пришельцев, а не оказался передан разведке большевиков.
После упоминания о бойцыцах штурмовой пехоты Быстроходного Гейнца передернуло. Когда тебя берут одной рукой за шиворот как котенка и суют в эту самую – силовую колыбель – впечатления остаются просто незабываемые, как и от того, что по факту эти могучие силачи оказываются силачками.
– Я еще не все сказала, герр Гудериан, – произнесла она, – и вам рано говорить последнее слово. Сейчас мы воюем только с вашим государством, но не с народом дейчей. По нашему плану вы, наряду с русскими – одна из будущих главных составляющих будущей Империи, которая гарантирует ей успешное развитие…
– На самом деле, – ответила Илер Ота, – современная штурмовая пехота по всем параметрам превосходит хуман-горские гибриды доимперского периода. На самом деле тогда это были не более чем тяжелые боевые манипуляторы, находящиеся под полным контролем управляющего мозга. Своей воли у них не было, поэтому их использовали только в качестве антиабордажных команд на больших кораблях и космических станциях. Охотничьи команды составлялись либо из чистокровных горхов, которые достаточно сообразительны, чтобы охотиться на не оказывающих сопротивления пеонов, либо из хумансов-наемников. Пока к нам в Галактику не пришла Империя, наемные отряды хумансов были широко распространены в кланах. Светлые ими пользовались чаще, ибо предпочитали вообще не убивать своими руками, а темные реже. Но ни один наемник не будет драться с регулярной армией в бою на уничтожение: он либо отступит, либо сдастся в плен. Именно поэтому я заподозрила, что, скорее всего, матрона клана Синих Огней рассчитывала взять на Старой Земле готовый груз и сразу же пуститься в обратный путь.
Часть 10
– Я догадываюсь, о чем вы хотели со мной переговорить, – начала она, отчего-то избегая смотреть собеседнику прямо в глаза, – и поэтому буду краткой. Поскольку вы замечательно справились с обороной Минска и быстро прогрессируете как командующий, то именно вам решено доверить операцию, в которой инициатива впервые должна перейти от противника к нашим войскам. Собственно, сейчас у нас, то есть у РККА «в среднем», имеются все преимущества над армией дейчей, кроме боевого опыта, но это дело наживное. Лучше всего повышать квалификацию войск в боях со слабым противником, постепенно наращивая градус боев, и тогда в итоге у вас получатся, как говорил ваш Суворов, чудо-богатыри. Ваша армия прошла через горнило Минского сражения, кроме того, вас намеренно пополняли бойцами, уже принимавшими участие в предшествующих войнах страны Эс-Эс-Эс-Эр. Поэтому в то время как другие армии, находясь в глухой обороне, будут на практике настоящим образом учиться военному делу, вашим бойцам и командирам придется применять все то, чему они научились в Минске и при отходе на рубеж Березины. Но получится скверно, если в разгар боев у командующего фронтом, который не имеет вашего боевого опыта и к тому же невыдержан и груб с подчиненными, появятся какие-то свои соображения о ходе операции. Данные психосканирования свидетельствуют о том, что товарищ Жуков в критической ситуации вполне способен поставить успешность действий против общего врага в зависимость от личных шапкозакидательских настроений[6]. А это внушает определенные опасения. Когда начнется сражение, действовать надо будет своевременно и точно по науке, и у нас не будет возможностей и времени одергивать товарища Жукова, если он зарвется. Подготовить рубеж и собрать войска в исходных районах сосредоточения у него получилось хорошо, а вот в том, что он достойно сможет руководить этими войсками в сражении, у нас уверенности нет. Зато вы, товарищ Рокоссовский, находитесь на хорошем счету, и не только по результатам психосканирования. Ваша Минская оборона – наглядный пример того, что можно сделать ограниченными силами в условиях цейтнота. Мы считаем, что при увеличении масштаба вы проявите себя не хуже. Должна признаться, что вся эта операция планировалась под вас, и именно исходя из вашего назначения командующим Смоленским направлением, на эту операцию выделялся наряд сил и средств.
– Присаживайтесь… – Он тоже улыбнулся в ответ уголками губ, сдержавшись от излишнего проявления чувств. Предстоял деловой, очень важный разговор, во время не стоило рассчитывать на какие-либо лирические отступления. Тем более что вся эта лирика, скорее всего, осталась в прошлом. Но кое о чем он, пожалуй, все решится ее спросить…
– И это наступление станет для гуннов последним! – буркнул военный министр Генри Стимсон. – Я не могу представить ситуацию, при которой русские большевики и их имперские союзники не сумеют отразить вражеский натиск и нанести полчищам Гитлера решающее поражение. Судите сами. Вермахт растерял все естественные преимущества, которые имел на день начала войны, и в то же время не сумел добиться решающего успеха. Русские армии на юге, избежав разгрома и окружений, сумели отойти к оборонительным сооружениям старой границы, в то время как в центре позиции вермахту было навязано неожиданно тяжелое ожесточенное маневренное сражение, которое сожрало все германские резервы. Тот, кто руководил этим сражением с русской стороны, в первую очередь был безжалостен к собственным войскам, и только потом – к германским солдатам группы армий «Центр». Его задачей было выиграть для русской армии время на мобилизацию и переброску резервов к линии фронта, и он сделал это с максимально возможной решимостью.
– Не его, Генри, а ее, – хмыкнул Франклин Нокс. – Моим людям удалось выяснить, чьи руки двигали большевистские дивизии будто пешки по шахматной доске. Эту особу зовут мисс Ватила Бе. В имперском флоте у нее было звание, аналогичное нашему коммандеру, но большевистский вождь был настолько восхищен ее работой, что сразу же произвел в генерал-лейтенанты и назначил главным консультантом генерального штаба…
Рокоссовский тяжко вздохнул. Затем поднял на нее глаза. И было в его взгляде такое, что Ватила почувствовала настоятельную необходимость как-то ободрить его. Конечно, приблизиться к нему самой и обхватить руками она не могла себе позволить – это казалось ей неуместным (хотя для хумансовских женщин, возможно, это было бы вполне естественно при данных обстоятельствах).
Доктор Иртаз, оглядев меня с ног до головы, удовлетворенно хмыкает – совсем поземному, по-человечески.
ebooksa