– Спасибо, что вы стали меня искать, – Лев Андреевич слабо улыбнулся Гаврюше.
– Левушка, о чем ты, милый, – всплеснула руками Гаврюша. – Это все Сашенька. И Лесенька. Если бы она не сообразила про квартиру…
– В первую очередь сообразили вы, – сказала я. – Гениально придумали, Наталья Гавриловна.
– Лесенька, мне это случайно пришло, у меня не было выбора, и дело не в этом, – неожиданно мягко проговорила Гаврюша. – Друзья, я никоим образом на вас не обижаюсь, но, думаете, я не догадываюсь, какое произвожу впечатление? Излишне эмоциональная, безрассудная, немного даже истеричная дама, склонная приукрашать действительность… А ты мне поверила, моя девочка. Я благодарю тебя.
– Кстати, да! – Леша со звоном поставил чашку на блюдце. – Леська с самого начала и рыжего заметила – Севу, в смысле, и за Льва Андреевича волновалась, и нас тормошила, как собака спящего хозяина.
Мне было так неловко, что я запихнула в рот целое овсяное печенье и постаралась правильно разместить его за щеками, чтобы не подавиться.
– Так вот кто у нас подстрекательством занимался, – протянул Есенин, посмотрел на меня и едва заметно улыбнулся. – Неравнодушный ты человек, гражданка Полякова. Тяжело тебе будет жить.
– И тебе тяжело будет жить с такой неравнодушной гражданкой на участке! – радостно добавил Леша.
Мы разговаривали до самого вечера. Есенин вспомнил о Гришине: оказалось, он его проверил, как только Настя рассказала о наших подозрениях. И с ним правда было «все ясно» – после отъезда жены Гришин изрядно выпил, разбил окна в первом попавшемся агентстве недвижимости, подрался с охранником и «благополучно присел», как сказал Есенин. Случилось это за день до того, как Лев Андреевич вернулся из Краснознаменского, поэтому развивать версию не было смысла.
Лев Андреевич печально объявил, что у него сорвался крупный заказ:
– Они и с менеджерами моими общались, и мне писали. А как бы я ответил? Компания такая интересная… Мех какой-то продает.
– «Золотой соболь»? – подсказал Леша.
– Не помню, но похоже!
Леша мужественно принял удар на себя и признался, что это он основатель и единственный сотрудник необыкновенной фирмы, которой не существует в природе. Лев Андреевич сначала огорчился, а потом обрадовался: заявил, что ему было бы намного обиднее, если бы он на самом деле потерял такого клиента.
Бабушка, Гаврюша и Левушка под руководством Есенина читали нам нотации: никогда так больше не делать, никого не искать, ничего не предпринимать и ни в коем случае не контактировать с подозрительными людьми. В общем, за что нас совсем недавно хвалили, за то же мы и отхватывали.
– Я бы сказал, это всех касается, – добавил Есенин. – Хоть вам пять лет, хоть девяносто пять – в случае подозрений обращайтесь в органы. Хорошо, что все так закончилось, могло бы… Иначе.
– Да, все очень хорошо, – закивал Леша, – только я не понял: где сокровища?
Все удивленно переглянулись и уставились на Левушку.
– Мне дядя ничего не оставлял, – заверил Лев Андреевич.
– Но он же о чем-то Севе рассказывал, – не отставал Леша. – «Я нашел сокровища, жизнь прекрасна». Что он имел в виду?
ebooksa