Исполнитель

Иван Тереньевич осмотрел себя в зеркале с ног до головы и почему‑то горько прошептал Александру:

Генерал Франсиско Франко располагал армией с чёткой структурой: корпуса, батальоны, отдельные части, эскадрильи и т. д, где царила жёсткая военная дисциплина. Республиканская армия состояла в основном из интернациональных бригад небольшой численности, вооружённых формирований коммунистов, анархистов, социалистов, объединённых марксистов и профсоюзов, не признававших единого командования и сражающиеся в этой гражданской войне за свои узкопартийные цели.

– А в штабе, что интересного слышал или видел?

– Говори, Паблито, что случилось?

Мальцев, оторвавшись от мыслей, стал переводить.

– Кто же это такой этот товарищ Серхио, если такой смельчак, как Быков, герой гражданской войны от страха готов в штаны наложить? – подумал Александр, невольно слушая этот разговор.

– Здрав‑в‑вия жел‑лаю, тов‑ва‑рищ Нек‑кр‑красов! – наконец удалось прошептать ему.

Бригада отошла в Мора ла Нуева.

Вошёл Родригес с подносом, на котором стояли фаянсовые чашки с ароматным кофе. Рядом с ними, в корзиночке, лежала горка круглого печенья.

– Ну как, товарищи, подкрепились? – участливо спросил Хорхе и получив утвердительный ответ, предложил:

Ивану Терентьевичу хватило этого трёхлитрового бутыля вина ровно на два дня. После чего он приказал:

Под высоким потолком зажглась слабая электрическая лампочка и тускло осветила комнату. Вдоль стен четыре кровати. Две из них заправлены. Посередине – квадратный стол.

– Это тебя немножечко контузило! Не страшно – пройдёт! Давай вставай, сынок.

Через минуту Быков надевал длинные коричневые сапоги со шнурками.

– Бу‑м‑м‑м! – раздалось сзади.

– Во время налёта у нас погибли десять человек и пятнадцать раненых. Есть тяжёлые. Среди них и помощник начальника штаба бригады Пабло Мачадо.

В сентябре, на севере Испании, войска Франко захватили города Ирун и Сан‑Себастьян.

– Ты очень умный и старательный молодой человек! Я уверен, что тебя ждёт блестящее будущее!

– К Вам пришли, – обратился к Быкову вахтенный матрос.

– Да где же он? Где же? Ага вот!