Исполнитель

– Саша, спроси у мужика, чем окорок в тряпке от копчёного отличается, – прошептал на ухо Мальцеву Иван Терентьевич.

Дорога была хорошая, но сзади в кузове находились тяжелораненые, поэтому Мальцев ехал со скоростью двадцать пять километров в час.

Мальцев достал из карманы деньги и показал.

– Михаил, ко мне! Срочно! Давай быстрее! – закричал громко Васильевич.

– Это талоны на завтрак. Подходите к раздаче.

В начале марта смешанная бригада была размещена в казармах имени Ворошилова в городском районе Сарриа. Сюда же переселились Быков и Мальцев. Теперь у Ивана Терентьевича было очень много работы, о которой он мечтал в эти месяцы вынужденного безделья. Он проводил занятия с командирами батальонов, начальником штаба бригады, лично следил за обучением добровольцев. Повсюду за ним следовал Мальцев. Ему, как и Быкову, выдали пистолет АСТРА 400, модели 1921 года, калибра 9 мм, который он стал носил в брезентовой кобуре. До отправки бригады на фронт оставалось меньше месяца. И Иван Терентьевич, хотел, чтобы она она было подготовлена как можно лучше.

– Покажите, пожалуйста!

Он носил снаряды, выбиваясь из сил, и подавал Быкову. И над высотами слышался выстрел:

Две ночи бригада переправлялась через реку Эбро на утлых лодках, в которые могли поместиться не больше пяти человек. Артиллерию переправили на плотах, утопив при этом одно 75 мм орудие Шнейдер.

– Как же можно спать в таких случаях? – возмутился про себя Александр, молча шагая в дом, где их поселил Родригес.

– О чём это он всё заливается? Ты мне переводить будешь? Или истуканом так и сидеть будешь? – прошипел на ухо Александру Быков, толкнув его под бок локтём, – а может ты, переводчик хренов, ничего не понимаешь?

Глубокой ночью 25 июля несколько армейских корпусов республиканской армии неожиданно для противника форсировали реку Эбро и буквально смели франкистские части. Несколько дней наступление развивалось очень успешно, а затем стало выдыхаться. В начале августа немецкая и франкистская авиация уничтожила все переправы республиканской армии через Эбро. Наступающие стали испытывать серьёзные проблемы со снабжением продовольствием и боеприпасами. 6 августа части национальной армии перешли в контрнаступление. Республиканские дивизии стояли насмерть. В начале октября бригаду подполковника Овьедо, наконец‑то, отправили в долину реки Эбро. Это был один из последних резервов Испанской Республики.

Республиканцы, опасаясь, что Мадрид тоже попадёт в руки франкистов, решили перевезти всех заключённых их столичных тюрем в Валенсию. Но для непосредственных исполнителей этот приказ правительства стал призывом к уничтожению тысяч людей, находившихся в застенках. 7 ноября первая партия заключенных была расстреляна в Паракуельос де Харама.

– Александр, переведи ему, что у нас есть еда. Спасибо ему за встречу. Пусть тоже отдыхает.

На берег они спустились когда уже было совсем темно. Их ждал легковой автомобиль с водителем.

– Нет, друг, это очень серьёзно. Я всегда чувствую, что со мной произойдёт. Религия и мои политические убеждения здесь никакой роли не играют, – объяснил очень спокойно Мачадо. – Ты мне скажи, выполнишь мою просьбу или нет?.

Он вернулся в Барселону только ночью следующего дня. Ворошиловсие казармы были пусты. Бригада Овьедо обороняла южные подступы к Барселоне, а Быкова не было.

– Есть! – ответил Родригес и вышел из комнаты.

– Да, правильно с корабля. Это был итальянский линкор "Евгений Савойский". А вы откуда знаете? – удивился Хорхе.

– Алекс, ты отдохни! Попей водички, а мы сейчас выгрузим раненых и поедешь назад.