Воздав последние почести своему господину, рабы подняли носилки на плечи и внесли их внутрь погребального обиталища. Свет факела, освещавшего путь, скрыли бездушные стены дворца. Время тянулось долго. Никто не проронил ни звука. Ни звука не донеслось изнутри. Парчовые стены, предназначенные для мертвых, поглощали все создаваемое живыми. Наконец из темного прохода показались фигуры выполнивших свой долг рабов. Выйдя на белый свет, они покорно подошли к уже приготовленным плахам.
– Никто не должен знать, в которой из комнат упокоился каган Истани, – торжественно-печально возвестил глашатай. Повинуясь ритуалу, рабы опустились на колени и покорно сложили головы на гладкий деревянный сруб. – Тайна должна быть сохранена, – звучал голос глашатая.
Острые лезвия топоров коснулись положенных на плахи шей рабов. И топоры исполнили свой долг.
Теперь поочередно к плахам подводили жен, наложниц, слуг, воинов усопшего кагана. Кто сам, покорно повинуясь законам Хазарии, клал на плаху голову, кто, истово сопротивляясь, подчинялся сторонней силе, но все они, обезглавленные и успокоенные, дожидались теперь особых почестей – приступить к служению своему господину за чертой этого света. Это для них дно могил засыпали красной охрой и негашеной известью, для них покрывали стены золотой парчой, для них возводили многочисленные комнаты погребального дворца.
Наконец все было окончено. Ряды приближенных, сопровождавших кагана Истани к его новому жилищу, заметно поредели. На земле остались лишь те, кому не выпала честь служить своему господину в загробном мире. Поднявшись из глубины котлована на ровную землю, они смотрели на его обиталище последний раз.
Двое рабов разбирали запруду. Вот последний ком береговой земли дрогнул под их крепкими руками, и река устремила свои сильные воды к усыпальнице. Вот она покрыла ее на треть, вот и вход в обиталище скрылся под водой, вот она коснулась купола, но… сровнявшись уровнями с рекой, остановилась, оставив на поверхности лишь свод, в память о том, что отныне здесь покоятся останки кагана Истани.
Удивительно время! Для кого-то оно течет быстро, для кого-то не очень. Кому-то отпущено много, а кто-то с трудом собирает его по крупицам. То, что для одного срок, другому дано как мгновение. И жизнь человеческая коротка, в сравнении с жизнью целого народа. Но судьбы народов сотканы из судеб людских и зависимы от них всецело.
В те времена, когда Хазария уже прочно стояла на ногах и мечом покоряла многие народы, ширя границы своей земли, о русском народе никто еще не знал, ибо не был еще он рожден на земле.
Во времена величия Хазарского каганата слабые славянские племена в разобщенности своей не могли явить собой даже незначительного подобия народа, ибо не были они еще народом. Но в те времена мудрейший из старейшин Новгородских Гостомысл словом убедил славян, чтобы разрушили они свое прежнее древнее правление. Послушали славяне Гостомысла и отправили за море великое послов к Варягам – Руси. И поклонились послы Варягам в пояс, и просили Варягов – Руси править их разобщенными племенами. И были теми Варягами – Руси братья иноземцы Рюрик, Синеус и Трувор. И вручили им власть над собой не умевшие править судьбами своими и новгородские славяне, и весь, и чуди, и кривичи. Тогда покинули навсегда братья отечество свое. Поделили меж собой врученные им во владение земли. Рюрик взял под свою волю Новгород, Синеус – Белоозеро, Трувор же взял Изборг. А Псковские, Новгородские и Эстляндские[8] земли, что расстелились до самого Варяжского[9] моря, в честь Варяго-Русских князей нарекли Русью. Но это еще не была Русь и не был еще народ русским!
Через два года скончались Синеус и Трувор. Старший же брат Рюрик присоединил их земли к своим и стал править ими едино. Так стала быть Монархия Российская.
Удивительное время! Многие народы в едином времени сходятся в жизненных путях своих. Многие люди разные судьбы свои проживают в общих рамках единого для них времени.
В ту единую пору единоземцы Рюриковы – Аскольд и Дир, отправились из Новогорода в Царьград, как други греческие, да повстречали на пути маленький городок. Миролюбивые жители, встретившие их, рассказали, что ранее правили этим городом три брата, но они давно почивают во сырой земле, и что город тот ныне стоит ничей, но платят жители дань козарам. А наречен сей городок Киевом.
Остались Аскольд и Дир в Киеве, присоединили себе Новгородских Варягов и стали величать себя Киевскими Государями. Быстро забыли они о дружбе с греками и назвали себя их ворогами. Совсем скоро вошли Аскольд и Дир в самый Воспор Фракийский с огнем и мечом. Тогда содрогнулся от ужаса Царьград, впервые с трепетом произнося слово «Русь». Но и это еще не был русский народ. И славяне были совсем не те, кого мы привыкли считать славянами, и даже вовсе не славяне, а пришлые варяги – «поляне, иже ныне зовомые “русь”».
Варяги – вооруженные купцы, которые шли через Русь в Византию, дабы повести богатый торг. Варяги – мелкие торговцы. Но те разбойники, что шли вооруженными на вожделенные земли Византии, лишь надевали на себя личину варяга – торговца, идущего на Русь либо из Руси. Часто такие варяги, приходя в города Руси, соединялись с вооруженными купцами, нанимаясь конвоирами в русские торговые караваны.
Варяги – заморские пришельцы… Варяжские княжества… Викинги, коннинги, или, по-иному, – витязи, князья…
Княжеская дружина… – орудие управления в руках киевского князя, соединенная торговыми связями с купечеством больших городов. Это несовместимо-опасная смесь меча и мирного торга и носила название – «русь», название высшего смешанного класса, от которого так отличалось низшее славянское простонародье, что платило этой руси дань.
Именно эта русь, именно эти русы, не имевшие ничего общего с будущей Русью, и тревожили в те времена сердце малик-хазара Вениамина.
До поры, пока Князь Игорь составит договор с греками, где впервые Киевскую область официально назовет Русской землей или Русью, на этих страницах речь будет идти именно о той руси, что начинает написание свое с малой буквицы.
И как бы не было неловко глазу, как бы неприятно не ежилось сердце и не противилась душа, стоит воспринимать бытие руси, даже не как деяния самого раннего младенчества, а вернее, как необходимые предпосылки к зарождению Великого Русского Народа…
В те времена, когда одни народы переживают свою младость, другие, познав в зрелости могущество и величие свое, приходят к неизбежному упадку собственной мощи, дозволяя другим народам пользоваться их знаниями, селиться на их землях. Из праха в прах приходит и уходит жизнь на Земле.
ebooksa