— Как знаешь, — оскорблённо фыркает Зореслава и отворачивается.
Возвращаюсь в поместье. Вещи собраны, девчонки буквально сидят на чемоданах и ждут меня.
— Василий звонил! — сообщает Света, как только я вхожу. — Он взял билеты, поезд вечером. Надо успеть в Барнаул.
— Что ж, поехали. Добрыня где?
— В подвале, артефакты проверяет.
— Пойду позову его. А вы прикажите подать машину, пусть чемоданы пока загрузят.
Спускаюсь в нижнюю часть поместья и иду прямиком в хранилище, где лежит Шиповник. Как я и думал, Добрыня там. Сидит на полу и ковыряется в каком-то артефакте.
А не, он не сидит. Просто маленький такой, что не сразу поймёшь.
— Всё в порядке, здоровяк?
— Сойдёт, — не оборачиваясь, бурчит тот. — Неплохо ты всё здесь разворотил.
— Эксперимент проводил.
— На хер такие эксперименты, ваше рыжество! Никаких артефактов не хватит.
— Кто бы говорил! — смеюсь я. — В твоей мастерской каждый день что-то бахает. Заканчивай, ехать пора.
В общем, опуская скучные подробности, тем же вечером мы садимся на поезд и чухаем в Москву. Немножко опаздываем, по перрону приходится бежать, потому что поезд вот-вот отъедет. Мне приходится подхватить Светочку на руки. В вагон забегаем в последний момент.
О, тьма меня пожри! Замечаю, что на перроне стоит киоск, где продают горячие чебуреки. Как давно я их не ел!
Но двери закрываются, поезд трогается. Я вынужден захлёбываться слюной, грустным взглядом провожая отдаляющийся киоск с вкусняшкой.
Ехать предстоит четверо суток. Будет время немного отдохнуть от дел и полюбоваться на проносящиеся за окном российские красоты.
Мы арендовали два купе. В одном расположились Алиса, Света и Жанна. В другом — я, Василий и Добрыня.
Почему решил не ехать с жёнами? Решил, пускай девчонки подружатся. Плюс им то переодеться надо, то женские гигиенические процедуры совершить. Нафиг. Лучше я с мужиками.
Первый час или около того я наслаждаюсь приятной качкой, запахом кожаных сидений в купе и видами за окном. Потом становится скучно.