Интересный факт. Чтобы убить человека, достаточно одного солдата с винтовкой. Расстрельные команды создаются для того, чтобы никто из них не мучился потом оттого, что убил беззащитного человека. Да ещё и по чьему-то приказу. А так не совсем понятно, кто попал, а кто нет, и чья пуля лишила казнённого жизни.
Короче, коллективная ответственность не такая тяжёлая, как личная.
Интересные мысли в голову лезут. Всё-таки я побаиваюсь смерти, как ни крути.
Да и жаль бросать этот мир. Столько дел остались незаконченными. Главное, о чём я переживаю, так это о возвращении Бремзина. Сомневаюсь, что мои девчонки смогут справиться с этим ублюдком.
— Доброе утро, Ярослав, — резко прерывая разговор с судьёй, обращается ко мне Пётр Алексеевич.
— Для кого-то доброе, для кого-то не очень, ваше величество.
— Понимаю, — кивает император. — Хочешь что-нибудь сказать или сделать напоследок? Может, о чём-нибудь меня попросить?
— Не хочу, ваше императорское величество. Давайте приступим.
— Похвальная решимость! Что ж, тогда действуйте, — поворачивает он к судье.
Вениамин Григорьевич отдаёт приказы. Меня подводят к стене и собираются завязать глаза, но я только молча мотаю головой. На хрен эту повязку. Я всегда смотрел смерти в лицо, и сейчас тоже не собираюсь прятаться.
Соколовский выходит вперёд:
— Согласно вердикту верховного дворянского суда в лице благородных присяжных, Ярослав Романович Котов приговорён к расстрелу. Именем императора, привести приговор в исполнение!
Солдаты поднимают винтовки. Двенадцать дул, направленные на меня, выглядят словно бесстрастные глаза какого-то чудовища.
Секунду солдаты целятся, а потом следует залп. Только я его уже не слышу.
Знакомая бесконечная тьма, в которой я вишу, не в силах пошевелиться или даже что-нибудь сказать.
Из черноты раздаётся тяжёлый вздох, а следом голос Кота:
— Ну вот. Доигрался ты, Ярослав! Я ведь говорил, что не буду воскрешать тебя бесконечно. И так ты много моей силы забрал.
Да-да, понимаю. Не надо мне тут лекции читать.
— Что же, воскрешу тебя. Надеюсь, что получится решить вопрос. Потому что, признаюсь честно, не хочу тебя терять. Ну, пока.
На какое-то время я полностью пропадаю. Это похоже на сон, только очень глубокий. Наверное, именно так выглядит смерть.