Потапыч

Хм, это выходит, парень из пейзан, судя по всему. Окрестных Золотому, но не «мещанин по рождению», судя по тому, что с хлыстом знаком, но озвучивать этот факт не желает. Мне, в принципе, пофиг, да и вопроса перехода из сословия в сословие в прочитанном не поднималось. Учитывая, что и пейзане, и горожане — так и так «людишки Лидари», то волновать это должно самих Лидари, а никак не меня. Ну а то, что он — не «боевая поддержка», это не только минус, но и плюс. Понятно, что в атаке, если что, охреневать мне. Так что Ург с пищалью в тылах… Да лучше без него. Духи духами, но просто промахнётся по кривоглазости, или ещё что… Нафиг таких помогальщиков, больше на контроль времени, внимания и сил потрачу, чем получу возможной пользы.

Народу на улицах Золотого стало побольше — конец рабочего дня выходил, всякие чиновники и подобная публика домой стремилась. Ну а я, перед входом, поинтересовался у Грошена — не знает ли он приличных портных? Дядька задумался и назвал пару адресов, от которых я… Ну, в общем, понял, что нихрена в Золотом не ориентируюсь. И «Фиолетовая улица» и «проспект Лидари» мне нихрена не говорит. В общем-то я, и номеров на домах не видел, потому что их не было. А было «после серого особняка с рыбами на фасаде шагов сто, не более, почтенный» и прочая подобная «на пару лаптей правее солнца». Хотя тут Ург свою полезность показал, выслушав вместе со мной адреса и заверив, что найдёт.

Ну, найдёт — и хорошо, не найдёт — будет бит, в педагогических целях. Названия улиц я запомнил, язык не отсох, найду, если что. Но Ург не подвёл, приведя меня к четырёхэтажке, такой же, как описанная Грошеном. И надпись «портной и скорняк Дреман» над широкой дверью наличествовала.

Дреман этот оказался толстым и довольно молодым типом, очевидно, работающим так же, как и мастер Любим: первый этаж занимали закутки со всяким небогато одетым народом, что-то швейное творящим.

А сам толстяк был на втором этаже, раскланялся с удивительной для его полноты лёгкостью, ну и поинтересовался, а чего это такому почтенному мне от него понадобилось.

— Пристойное платье. Но моя одежда плелась родными, хотелось бы сохранить свойства, — ответил я.

— Это… понятно-понятно, почтенный, — понимающе закивал Дреман. — Я могу сделать похоже… но не так. Только с этим много возни будет, не взыщите. Дороже, чем шить на вас из самого лучшего материала, потому что он на платье и пойдёт, но надо будет расплетать и ткать так, чтобы материял перенял свойства вашего платья.

В принципе — понятно, да и по логике выходит, что Потапышны не каждую нитку чаровали, а этакий «каркас», который портной изымет и вплетёт в ткань нового обмундирования. Собственно, и не «чаровали», а вживляли духов, простейших, растительного происхождения, не удивлюсь, если духов из льна-конопли, из которых моя одежда и шилась.

С фасоном заказываемого определились довольно быстро, хотя пришлось обратиться и в максимально медвежьем виде давать снимать мерки. Правда, я сделал несколько переделок в сюртуке и даже заказал жилет: мне привычнее, а «дресс-кода» жёсткого типа в Золотом не было даже дома у корифея. Тройка ярко-красного сукна с белой рубахой (наиболее… гуманный цвет, из того, что предлагал «достойным для почтенного» портной). Да и понравился мне цвет, вполне неплохой. Ну и поддёвку под кирасу, а по сути — рабоче-служебную одежду. Тут я положился на портного, в плане материалов и прочего, вышла, кстати, двойка из замши и кожи: жилетка-поддёвка под кирасу и штаны. Подумал, и велел «вплетать» в цивильное платье. Ну и несколько белых сорочек с широкими рукавами — эти были расходным материалом, годилось для любого из видов костюмов.Более того, повсеместно использовались, со слов портного, как перевязочные материалы (ну, у тех, кто в этих материалах нуждался, само собой).

Сроки изготовления толстяк определил в три дня, в качестве «временной замены» выдал мне что-то типа охотничьего костюма, который «не слишком пострадает, если ваше почтенство изволит обернуться». Я уже было собрался к выходу, как ко мне обратился Ург.

— Господин Потапыч, а я?

— А что — ты? — не без сарказма поинтересовался я.

— Ну, слуге столь почтенного господина как вы, надлежит…

— Беспрекословно исполнять указания, быть усердным, преданным и честным с господином, — подхватил я. — Да, Ург, благодарю за напоминание, я это прекрасно знаю.

— Но, это…

— Следуй за мной, — хмыкнул я.

Нет, что слуга изволил пожелать — я прекрасно понимаю. И, возможно, смысл в этом будет, со временем. Но пока — реально обойдётся. И не в деньгах, довольно небольших, дело. А в природе человеческой: что-то надо сначала заслужить, иначе будет не вознаграждение, а моя обязанность. А у меня и так общая «ценность» Урга снизилась, в плане боевой эффективности. Нет, я вообще в бои не стремлюсь, да и если будут — не факт, что туда надо тащить слугу. Но сам факт его фактического пацифизма — некий минус из общих характеристик. Как и инициативная болтливость, это при том что плюсов от его морды я пока и не видел. Впрочем, разберёмся со временем, но обшивать наглую служащую морду я пока точно не собираюсь.

Перекусить я решил в трактире в доме своего обитания, а заодно — выяснить, что у них с пропитанием. В кулинарные способности Урга я верил с большим трудом, точнее в том, что он что-то с писчей сделает, если приказать, был уверен. А вот со съедобностью возникал вопрос, настолько весомый, что я решил не рисковать им задаваться.

Заведение оказалось чистым, приличным — что-то вроде кафе-ресторана, причём уже практически пустым. Парни и девицы-половые толпились у раздаточной стойки, в углу заведения самоотверженно напивалась в умат компания каких-то служащих. Делала это хоть и ответственно, но на удивление тихо и интеллигентно, да и были единственными посетителями. На моё появление один из парней-половых мухой метнулся куда-то в административные недра, вернувшись в компании женщины средних лет. Очень строго выглядящей и одетой — фактически пуританка, я таких не видел ещё: тёмно-синее платье строгих линий в пол, ворот под подбородок, волосы в строгом узле. Высокая и тощая, так что платье, если подумать, выходило оправданным: полувековые сушёные мощи демонстрировать нет никакого смысла, а вот строгое платье создавало такой, весьма рабочий образ. Я бы от такой секретарши не отказался ещё на земле.

— Приветствую уважаемого в трактире «Счёты», — коротко, но уважительно поклонилась эта мадама, удивив глубоким, но почти девчоночьим по высоте голосом, даже сюрреалистично звучало. — Чем можем вам услужить?