— А они и не солидные, а нервные и запуганные, — хмыкнул Сатчан, — но ты прав, я к ним снова схожу, и поставлю вопрос ребром — или они все выкладывают, как есть, или пусть и дальше под нынешними «партнерами» работают за гроши.
— Да, — согласно кивнул и Бортко, — мы им очень неплохие перспективы предлагаем. Модернизацию оборудования, намного больше денег, более безопасные схемы работы. А они что? Темнят? Тогда пусть идут лесом. Всех денег не заработаешь, нам нужны вменяемые адекватные сотрудники, а не вот это все…
Глава 14
— Директор фабрики Филатов сказал, что на него с предложением взять на себя повышенные обязательства, в своё время, вышел первый секретарь Серпуховского горкома партии Сальников, — задумчиво проговорил Сатчан. — Получается, председатель месткома его человек.
— Ну, значит, когда на кожгалантерейке будешь, — заметил Бортко, — тогда и спроси Филатова в лоб, так это или нет? С этого и начни разговор. Соврет — молча разворачивайся и уходи, пусть дальше во всем этом варится со своей командой.
— И посмотри на реакцию, — подсказал я. — Сразу всё поймёшь… Хотя, я и так уверен, что она человек этого Сальникова. Если будем с ними работать, то от неё надо будет как-то избавляться. Директор нам сказал о троих, кто в курсе дела, он, главбух и его зам. А получается, что она четвёртая. И неизвестно, как она этой информацией может распорядиться…
— Ну, нам придется придавить всю группировку серпуховских, если она ее часть, то пойдет под раздачу вместе с ними, — пожал плечами Бортко.
— Короче, об этом тоже надо подумать, как от них грамотно избавиться, и чтобы нам за это ничего не было, — заметил я. — А вообще, схема работы у серпуховских чрезвычайно нахальная. Они привозят на фабрику в Москву свою очень хорошую кожу и забирают готовые изделия из неё себе, и где-то реализуют. Филатов понятия не имеет, где и как. Они не тратятся ни на фурнитуру, ни на упаковку, ни на оплату труда…
— Хорошо устроились, — хмыкнул Бортко.
— И ещё. То, что фабрика не контролирует реализацию продукции с ее маркировкой, очень рискованный момент, — обратил я внимание товарищей. — Реализация дополнительной продукции, как и её производство, очень ответственный этап, погореть можно на раз-два.
— Небось, там же, через Серпуховскую торговую точку продают, — предположил Сатчан. — Надеются, что это достаточно далеко от производителя, чтобы кто-то внимание на это обратил.
— А, кстати, чего они возят-то своё сырьё отшивать так далеко? Рядом, что ли, фабрики не нашлось? — поинтересовался Бортко.
— Может, этот Серпуховской кожевенный завод и в Госплане числится поставщиком нашей фабрики? — предположил я. — Вот они и не стали велосипед изобретать.
— Скорее всего, — согласился Сатчан. — Так а зачем нам выходить на горком? Может, сразу выйти на фабрику?
— Не получится, тут же к переговорам подключится этот Сальников или кто-то из его людей, — возразил Бортко. — Ну, сам подумай, на какую-нибудь нашу фабрику кто-то придёт с каким-нибудь предложением, что руководство сразу сделает?
— Нам позвонит, — согласно кивнул Сатчан.
— Так что, ехать тебе в Серпуховский горком на переговоры, — похлопал Бортко его по плечу.
— Я уже это понял, — усмехнулся он. — И что мне там обсуждать?
— Терять эти кожи очень не хочется, — сразу заметил я. — Во-первых, для самой фабрики они лаковые кожи, вообще, не поставляют. А во-вторых, надо постараться сохранить и качество, и объёмы дополнительных партий, мы найдём, где их использовать.