И вот перед ним сидит робкого вида мальчонка, одетый явно не по погоде. Заискивающе смотрит в глаза.
— Выкладывай, — говорит собиратель.
Пареньку на вид около двенадцати. Хлипкая одежонка, которая не очень-то подходит для середины осени у океанского побережья. Веленгард стоял в устье Руза, и ветра тут дули пронизывающие. Не Трордор, там еще хуже. Но и не южные порты, граничащие с Урхатом.
Мальчик замялся.
И тогда на стол улеглись три медяка.
— Мой хозяин замыслил недоброе, — язык у парнишки мигом развязался. Зрачки расширились от жадности. — На следующей неделе…
3
— … на следующей неделе караван прибудет в Веленгард, — многозначительно прошептал старик в грязном рванье, некогда служивший в княжеских конюшнях. — А с этим караваном в город вернется Дистус Дертейн.
— Правда? — Шенк приподнял бровь. — Мне казалось, что господин Дертейн покинул эти земли навсегда. Отправился в Равнинное Царство, так мне говорили.
— Верно, — согласился старик, трясущимися руками собирая медные гроши со столешницы. — Малыш Дистус всегда был не от мира сего. Отказался от веры предков и поехал за тридевять земель, в какой-то затерянный монастырь. Двадцать лет провел затворником в стенах этого монастыря, шутка ли. Говорят, тамошние монахи-воины здорово дерутся. Владеют любым оружием и даже голыми руками кого хочешь прибьют. А лучше всего эти ребята управляются с копьями, шестами и глефами.
— А чего он решил вернуться?
Старик нахмурился.
— Всякое говорят…
На столешницу улеглась еще одна монетка.
— Его фамильяром вызвали, — понизив голос, сообщил старик. — Дертейны, как известно, впали в немилость. Проблемы в Трордоре, при императорском дворе. И здесь им кое-кто не прочь перейти дорогу. Но это не точно.
— А вот с этого места, — собиратель жестом подозвал официантку, разливавшую горячий отвар, — давай поподробнее.
4
Девушка была невзрачной и страшненькой — эдакая сельская дурочка, которой посчастливилось перебраться в город и получить хоть какую-то работенку. Лучше, чем хвосты овцам накручивать.
Вслух собиратель новостей этого не сказал.
Он просто придвинул к дурнушке горсть монет.