– Я не справлюсь с упряжкой, – напоминаю я.
– Справишься, – уверяет Гарик, – поставь своего Сильвера лидером…
Но я его уже не слушаю, потому что со стороны дороги к нам приближается еще один снегоход, и я отлично знаю, кто это.
Ремизов подъезжает ближе и глушит мотор.
Я одновременно рад его присутствию и нет. Мысль о том, что Святослав снова всех спасет сводит меня с ума, но при этом я готов на что угодно, только бы быстрее начались поиски Зои. Судя по рассказу этого вологодского урода, она упала недалеко и могла бы уже добраться до чек-поинта сама. Но раз ее здесь нет, значит случилось что-то действительно серьезное.
– Свят! – вопит Гарик. – Ты вовремя. Мы опять потеряли Воронцову.
Святослав хмурится, внимательно смотрит на собак и меня, а потом спрашивает:
– Что произошло?
– Один придурок столкнул ее в овраг, – говорю я.
– Это ты так решил, Даня, – одергивает меня Гарик и объясняет Святу: – Каюр из Вологды сказал, что увидел, как она сама спрыгнула на полном ходу в овраг. Собак остановить, чтобы помочь, он не смог. И по случайному стечению обстоятельств, наш Царевич вчера начистил ему рожу.
– Не было такого! – заявляю я. – Он сам упал!
– Даня, что случилось? – терпеливо уточняет Ремизов.
– Этот урод загнал собаку. И я не сдержался.
– А сейчас Зоя пропала?
– И он единственный свидетель. Говорит, она не в себе была.
– Вас даже на два дня одних оставить нельзя, да? – в сердцах спрашивает Свят, а мне становится стыдно. – Даниил, тебя собаки слушают?
– Угу…
– Вот тебе и угу… Тогда берешь себя в руки, и на базу. Катька тебе поможет. А мы с Гариком искать девчонку.
Я хочу сказать ему, что он неправ и что это я должен ехать на поиски Зои. Но я понимаю, что это не так. Что собаки – это действительно важно. Что Зоя, моя Зоя, переживает за них гораздо больше, чем за себя, и только реальная угроза их здоровью могла заставить ее бросить упряжку.
И потому я прошу: