Зима, любовь, экстрим и хаски

– А смысл? – откликается парень.

– А какой в этом вообще смысл?

– Я хочу прийти к финишу один.

– Но если завтра нас не будет на чек-поинте, то и финиша не будет, – напоминаю я.

– Если ты сойдешь с дистанции сам, то будет. Согласен?

– А если нет?

– А зачем тебе это? Ты – не твоя сумасшедшая подружка, которая сиганула вниз, стоило ее только немного припугнуть. Это не твоя история, Царевич! Ты не каюр. Будь умницей, и твой пес, хороший милый мальчик, не пострадает.

Сильвер недовольно фыркает и ложится у моих ног. Ему не победить, я знаю это точно.

Только я все еще слышу Катькин рассерженный голос и свой вопрос.

– Нельзя просто так сдаться, Даниил! Это важно для Зои и для “Медвежьего угла” тоже. Ты хочешь, чтобы все, кто следит за нашей упряжкой, узнали, что ты сдался? Ты, который обещал рыдающей Зое, прийти к финишу!

– Кать, тебе не кажется все это глупым?

– А тебе не кажется трусостью взять все и бросить?

– Ты обещаешь мне это? – спрашиваю я.

– Что именно?

– Что с моими собаками ничего не случится. Сейчас ты выведешь нас отсюда. Сам. Ты же отлично знаешь эти места, правда?

– Знаю, – нехотя отвечает Марк. – Но зачем уходить сейчас. Уже стемнело.

– Я не хочу ночевать в лесу.

– А что, это аргумент, мажор, – хохочет парень. – Только я не согласен. Я устал.

Я с ужасом понимаю, что еще чуть-чуть, и он заметит снегоход и обнаружит Катю и ее телефон. Но этого допустить никак нельзя.

Я отпускаю Сильвера, который одним длинным прыжком кидается на противника и в тот же момент с отчаянным визгом летит в сугроб.