Зима, любовь, экстрим и хаски

22
18
20
22
24
26
28
30

– Это не обсуждается, Зоя!

– Хорошо, но как только подойдем к шоссе.

Даниил кивнул, соглашаясь. Святослав протянул мне кофе и крекер, при виде которого в животе заурчало.

– Голодная и холодная, – прокомментировал Царевич.

– С кем не бывает, – ответила я и пожала плечами. – Наверх пойдешь?

– К капищу? Пойду. А ты?

– Неа. Я там летом была. Отдохну пока.

– Тоже верно, – согласился Царевич, глядя как Катя и Никита лезут наверх, по колено проваливаясь в снег. – Там действительно что-то стоящее?

– Если ты веришь в языческих богов и древние легенды.

– А ты не веришь?

– Я верю в себя.

– Самонадеянно, не находишь? – усмехнулся Царевич.

– А еще в удачу.

– А в мечты?

– В них нужно верить? – удивилась я.

– Конечно, иначе они пропадут!

– Иди уже! – поторопила я. – А то наверху все затопчут.

Катя с Никитой действительно успели устроить возню наверху.

Даня посмотрел на меня с сомнением, но к капищу все-таки пошел.

Я была здесь в начале лета. И тогда в высокой траве нагромождение черных валунов не показалось мне чем-то удивительным. Пока Димка Оленев не обратил внимание на то, что верхний камень будто бы парит на остальными, едва касаясь их острым углом. Такие сооружения находили в Карелии повсюду. И люди даже в двадцать первом веке продолжали нести к ним монеты, разноцветные ленты, полевые цветы в надежде, что их заветное желание исполнится.