— Не стоит. Это в прошлом. — Он мягко притягивает меня к себе, целует в висок, накрывает ладонью живот, нежно поглаживает его. — Думай о будущем.
Из воспоминаний меня вырывает дверь, которая едва ли не слетает с петель, распахиваясь до упора. Повитуха и её помощницы гнут спины чуть ли не к самому полу и бочком-бочком пятятся прочь из спальни.
Генерал Сторм на них даже не смотрит. Впивается жадным взглядом в меня. Размашистым шагом пересекает комнату. Останавливается рядом с кроватью, опускается на колени.
Неверяще смотрит на меня, на ребёнка, снова на меня, тяжело и с усилием сглатывает:
— Он такой, такой маленький?
— Конечно, — смеюсь, — он ведь только родился!
Протягиваю руку и касаюсь указательным и средним пальцем серебристой прядки в чёрных как смоль волосах дракона — напоминание о том страшном дне, когда он едва меня не потерял.
Рэйвен перехватывает мою руку, подносит к губам, целует чувствительную метку на запястье. Морщусь: щекотно, щетина колется.
— Вечно забываю вернуть его единственной хозяйке, — Рэйв тянется во внутренний карман. — Позволишь?
Неуверенно киваю и наблюдаю, как на мой указательный палец легко и свободно скользит изящный перстень из зачарованного серебра с чёрным агатом. Фамильный перстень рода Сторм. По какой-то причине Джиральдина его так и не носила…
Любуюсь переливом чёрных граней. Из чистого любопытства пробую его снять.
— Хм, крепко сел! — ворчу себе под нос, прокручивая на пальце перстень, делаю вид, что пытаюсь стянуть его.
— И пусть! — Рэйв накрывает мою руку своей рукой, чуть её сжимает. — Потому что больше его снимать не придётся.
Какое-то время мы с ним смотрим друг на друга. Я первая отвожу взгляд, делаю вид, что рассматриваю сына и даже себе не признаюсь, насколько мне не по себе не видеть вертикальных зрачков и притаившегося за ними зверя.
— Хочешь его подержать? — протягиваю малыша.
Рэйвен кивает. Не дышит, принимая крохотного сына в кольцо своих сильных рук. Поднимается на ноги. Смотрит с нежностью и трепетом на сына, затем на меня с безграничной любовью, которую я даже на расстоянии чувствую.
Запрокидывает голову и выкрикивает хриплым срывающимся от волнения голосом:
— Сын! Это мой сын!!
А у меня в этот момент что-то словно бы щёлкает в голове. Я смотрю на тёмные столбики кровати, на балдахин из тяжёлой золотистой парчи, которые я выбирала не задумываясь и наспех, стремясь поскорее закончить ремонт в главных женских покоях, смотрю на собственные руки поверх белоснежного одеяла и вдруг отчётливо вспоминаю тот давний сон Рэйва, в который я когда-то нечаянно провалилась.
Я думала, там показано прошлое, а оказалось — будущее. Выходит, тот сон был вещим. И та женщина на кровати, что родила Рэйвену долгожданного сына это я.