— Я думала, это просто гора мышц и ноль извилин, — сокрушалась подруга. — А боксерский клуб, оказывается, его! Его, представляешь?!
— Представляю, — улыбнулась Эсми. — И что тебе не нравится?
— В том-то и дело — всё!
— Почему? — выпучила глаза Эсмигюль.
— Мне не нравится его вспыльчивость — он жуткий собственник. Мне не нравится, что он чуть моего бывшего не отправил на тот свет, когда тот снова объявился.
— Ох уж эти бывшие, — покачала головой подружка.
— А еще мне не нравится реакция моего тела на его…на его… — она принялась размахивать руками, рисуя в воздухе нечто непонятное, — Короче, на его….достоинство.
Эсми прыснула в ладошку и чуть не рассыпалась от того, что стало больно смеяться. Но она уже не могла остановиться.
— Какое хоть достоинство? — еле отдышавшись, просипела она.
— Огромное, — закатила глаза Вика.
— Хм, — сдерживая новый приступ смеха, усмехнулась Эсми. — Хорошие сапоги, надо брать.
— Ты не понимаешь! Мы совершенно разные! — воскликнула Кимская. — Я хрупкая корейская женщина. Да, мне 38, но спасибо генетике, я выгляжу на 25. А он…он большой русский медведь, боксер и отец-одиночка.
— Последнее, скорее, большой плюс, — заметила Эсми. — Уважаю таких мужчин.
— Всё не как у людей, — фыркнула Вика.
— А по-моему, ты всё усложняешь. Как ты сказала, зовут твоего мужчину?
— Андрюша, — тут же с придыханием ответила Кимская.
— Ну вот видишь, он уже для тебя Андрюша. Не Андрей, не Андрюха. А Андрюша. Ты что втюрилась?
— Нет! — возразила Вика. — Конечно, нет!
— Конечно, да, — передразнила Эсми. — Послушай человека с раком и после химии: живи здесь и сейчас! Люби так, как велит тебе сердце. Отбрось все свои сомнения. Да, после первого неудачного брака ты боишься снова обжечься. Как и я. Жизнь такая непредсказуемая и короткая. Так почему бы не попробовать?
— Потому что страшно. Ты права, Цветочек.