Даже если ты уйдешь

— Рахмет, — улыбнулась она. — Я — Эсми.

— Гульмира. Какая стадия?

— Вторая. А у вас?

— Третья. Метастазы в лимфоузлах. Сделали мастэктомию.

Эсми вздрогнула. Врач сказал, что ей оставят грудь, но никто ведь пока точно не знает, что там происходит внутри. Все это время она морально готовила себя ко всему, но посмотрев в глаза соседке, увидела в них такую тоску, что сердце сжалось.

— Но так даже лучше, — вздохнула женщина. — Я своё прожила.

— Вы же еще совсем молодая, тате.

— Мне уже 63, - усмехнулась Гульмира.

— Да? — брови взлетели от удивления. — Я думала, 50.

— Хорошо сохранилась, — прокряхтела она. — Четверо внуков. Есть ради кого жить.

— Это точно.

Соседка оказалась разговорчивой, поведала историю своей нелегкой жизни, в которой было всё, как в романе: муж ушел к ее родной сестре, а она осталась одна с тремя детьми, порвала все связи с сестрой, работала на барахолке и в зной, и в стужу, а десять лет назад погорела во время большого пожара на рынке. Тогда такой стресс испытала, не знала, как жить дальше. Расплатившись с долгами, взяла в аренду продуктовый магазин и стало как-то спокойней.

— У моего бывшего мужа тоже сгорел бутик в ноябрьском пожаре. Куртками торговал, — вспомнила Эсми.

— Это который? Не Юлтузкин? — прищурилась Гульмира.

— Да, — протянула Эсми.

Немного помолчав, татешка вдруг хлопнула себя по коленке и воскликнула:

— Ты что, жена Имрана?

— Бывшая.

— Так это ты ту девку по рынку протащила за волосы, когда застала их?

— Я. А вы тоже там были?