Троица вышла к кладбищу. Огромное, огороженное низким решётчатым заборчиком, всё в деревьях, оно смотрело на ребят тысячами мраморных могил, железных и деревянных крестов. Люба посерьёзнела.
Сбоку послышался приветственный клич. В метрах сорока на углу перекрёстка их уже ждали и оживлённо размахивали руками.
– Чего задерживаетесь? – попрекнул братьев Павлик.
– На рынке долго провозились, – объяснился Сэро.
– А мы уже решили, что вы передумали! – вставила слово Лена.
Близнецы проигнорировали её комментарий, озабоченно осматриваясь. Между троицей и остальной компанией шёл глубокий ров шириной в метра полтора, заполненный мутной вонючей жижей. Казалось, в какую сторону ни посмотри – не было ему ни конца ни края.
– Блин, и вот как перелазить? Не могли с нашей стороны встать?
– А смысл там торчать? Всё равно переходить бы пришлось!
– Во-о-о-он там, – махнул рукой Денис, – переброшена широкая доска. Мы по ней проскочили.
– Далеко топать!
– А больше негде!
Троица пошла к переправе. Сэро встал на доску одной ногой – она прогнулась и немного качнулась. Повеса не стал ждать с моря погоды и быстро перепрыгнул на другую сторону.
– Иди, Люба!
– Нет, Имир, я боюсь! Лучше ты!
– Я-то пройду, но тебе всё равно становиться на неё придётся. Одна нога здесь – и перепрыгнула! Видишь? Давай, смелее!
Поспелова, нервничая, топталась на месте.
– Ну же! Я подхвачу! – пытался успокоить её Сэро.
К ним уже спешили ребята. Тихоня вздохнула – и наступила. Тёмная от сырости доска заскрипела.
– Ой-ой, мамочки!
– Ну, чего ты?! Иди сюда! – отличник не стал выжидать, когда ровесница, торча посреди рва, разморозится да умудрится нырнуть в вонючую жижу, потянулся с берега, схватил её за руку и дёрнул к себе.